Тархан, Упрямый как Трава на Ветру, стукнул кулаком по столу. Хотел в экран, транслирующий Праздник смены сезонов, но экран здесь ни при чём, однако нервам надо было дать выход. Да, лучшего кандидата, чем разлетевшаяся о стену кружка, не имелось. Все остальные предметы на столе нужны, и заменить их будет непросто.
– Твари. Тупое старичьё, – рычал он, словно настоящий хищник.
Выжившие из ума старики, занявшие тёплые места в малом совете, собирались вечно сидеть за великой стеной и копить руны, всё больше забывая, зачем нужна наука. Великий учитель завещал идти вперёд, идти вдаль, и плевать, что он погиб. Любой может погибнуть, но он не сидел за стеной, а изучал мир и копил знания вместо значков в скрижали. Как же его раздражало! Они должны гнать молодых на освоение нового, чтобы работали мозги, и не бояться за себя. Они, их дети, дети их детей, и ещё много поколений будут получать всё лучшее. А как же остальные? Как же заветы древних?
Из ярости вывел запрос соединения. По закрытому каналу с ним связывался высший служитель. Один из тех, кто постоянно говорил, что нужно выходить за стены и идти дальше, но его мнение давили большинством голосов. А потом нужно исполнять принятое советом решение.
– Мой маленький и ласковый телёнок опять в ярости? – услышал он знакомый голос и увидел уважаемого старика, который для него всегда был мудрым учителем и даже больше, чем родной отец.
Лицо с выжженными отметками служения, образующими сложный узор, было добрым, а взгляд весел и внимателен.
– Приветствую тебя, Третий высший служитель, – учтиво склонил Тархан голову.
– Оставь церемонии для этих. Твоя теория о нестабильных вероятностях, похоже, себя оправдала. Мой телёнок рассчитал миллиардную процента.
Сердце в груди молодого служителя дёрнулось.
– Две миллиардных, – поправил он старика.
Ему кивнули:
– Невероятно, так оно и есть. Он существует. Мы засекли его. Твои две миллиардных. Даже оракулы молчат.
– Как молчат?
– Две миллиардных процента, – улыбнулся старик. – Неопознанный корабль, точно такой, как ты рассчитал, скоро коснётся круга Серебряных Копыт. Возьми мой «Пронзающий Рог». Для вылета личного транспорта высшего служителя разрешения Стены не требуется.
– У тебя могут быть неприятности.
– Расковыряй эту кучу навоза. Не все плохие, они просто не знают, что надо делать, а мои неприятности пусть тебя не беспокоят. – И с экрана доброжелательно, но грустно улыбнулись.
Уже через три минуты Тархан нёс в руке лётный шлем и шёл по гулкому коридору к площадке.
* * *
Лампочка с красной сменила цвет на зеленую, руку назад, коробочка, криптор в зубы, дефендер в руку, щемящее чувство потерянных двух секунд на снятие с предохранителя и досылание патрона. Как всегда, никто никогда не догадается взвести и снять пистолет с предохранителя. Зачем экономить пружины, если всё равно он будет лежать в экстрамерности и никогда не выстрелит? А это секунды. Ещё секунда, и нож в руку. Пять, десять, двадцать секунд. Никто не отрывал крышку капсулы, не стучал в пластсталь.
На краю зрения мигнул красный маркер доступного объекта, который почувствовал мой симбионт, и тут же стал зелёным. Пришёл контроль-запрос, и я дал ответ. Многоцелевой корвет «Пронзающий Рог» передал мне права капитана и выдал информацию о техническом состоянии – оно было так себе, но боевой корабль списывать пока рано. На борту один член экипажа, ранен и находится в состоянии стабилизационного медикаментозного сна. С остальными связь потеряна. Оставшиеся шесть процентов универсальных модулей защиты ведут огонь на подавление нападающего противника.
«Похоже, в этот раз я остался без питомца», – думал я, давая команду на открытие капсулы и выскакивая, готовясь увидеть снаружи всё что угодно и очень зло ругая создателей проекта Космо, которые позаботились обо всём, кроме того, чтобы упавший с неба колонист мог посмотреть на окружающий его мир, не открывая крышку из пластстали. А вдруг вокруг тебя стая животных или ты на глубине?
