Грех сотворен человеком,
но вкус у него божественный.
М. Уэст
Я отошла от окна и еще раз окинула
взглядом обнаженного мужчину, привязанного к кровати. Дешевый
постоялый двор, в котором он снял для нас комнату, был одним из
любимейших мною мест. Мелкие торговцы, карточные шулеры, воры и
прочие проходимцы были завсегдатаями этого заведения. И я любила
людей такого сорта… своей особой любовью, которой сейчас и
планировала поделиться с одним из них.
Меня мало интересовало его имя, но
еще в пабе на первом этаже я услышала, как его приятель называл
красавчика Себастьяном. Завидев меня, поднимающуюся по лестнице, он
сказал, что “как следует накажет похотливую сучку”, однако у меня
были свои планы на эту ночь. И хотя его приятель ржал, как конь, и
обещал присоединиться, когда его дружок хорошенько меня объездит,
Себастьян с собой его не взял. Наверное, не захотел делиться моим
телом.
Но это даже хорошо, я люблю
растягивать наслаждение от своих блюд. Его приятель станет приятной
вишенкой на моем завтрашнем десерте и на своей шкуре узнает, как я
умею объезжать подобных ему жеребцов.
Толстые ремешки опутывали запястья
Себастьяна, не давая возможности высвободить крепкие руки.
— Мне не понравилось, как ты
отзывался обо мне в пабе. Ты повел себя не как джентльмен, не
защитил даму от сквернословия и за это будешь наказан. Я люблю,
когда мои приказы беспрекословно выполняются. Тебе все понятно?
— Да, — прошептал он, за что тут же
получил плеткой по оголенному торсу.
— Я же приказала тебе молчать. Ни
единого слова.
Подойдя к его ногам и прикоснувшись к
ним плетью, я начала медленно подниматься вверх по телу,
чувствительно шлепая по разведенным бедрам, яичкам, напряженному
прессу и груди. От ударов на теле оставались легкие красные полосы,
а сам Себастьян выгибался от наслаждения. Наблюдать за этим было
одно удовольствие. Я достала из кармана тонкую кожаную веревку и
перевязала его весьма внушительное достоинство, уже успевшее
предстать передо мной во всем своем великолепии.
— Я не люблю, когда плохие мальчики
останавливаются раньше, чем нужно мне. Поэтому твой дружок будет на
моем поводке.
Он приоткрыл губы и собирался что-то
сказать, еще раз ослушавшись меня, но в ответ получил звонкую
оплеуху.
Я приложила к его рту свою кожаную
игрушку, присаживаясь рядом с мужчиной на кровати. Себастьян
закусил рукоятку плети, начав походить на запряженного жеребца.
Взяв одну из множества расставленных по комнате свечей, я капала
воском на его тело, готовя к предстоящей боли, такой, какой он еще
никогда не испытывал. Цена моих желаний была слишком велика для
моих визави, но что поделать? Прежде, чем соглашаться на игру,
нужно знать ее правила!
От каждого прикосновения воска он
вздрагивал и издавал чуть слышные стоны. В награду за молчание я
покрывала его тело поцелуями, по одному за каждую каплю обжигающего
удовольствия.
— Я знала, что тебе это понравится.
Прежние леди были с тобой излишне милы и позволяли делать с ними
все, что захочешь ты, не правда ли? А я привыкла удовлетворять
собственные желания. Особенно ночью. Итак, ты готов стать моим,
отдаться мне без остатка?
Себастьян едва заметно кивнул, вновь
откинув голову на уже влажную подушку.
— А за грехи свои заплатить
готов?
Он вновь подарил мне короткий
кивок.
Хотя спрашивать у него разрешение
было излишне. Этой ночью я и так заберу свое.
Вкус его грехов уже манил меня —
сладкий, порочный, пьянящий, как густое красное вино,
расплывающийся по комнате искрящейся дымкой, из нас двоих видимой
лишь мне.
Я разделась, оставшись лишь в одном
корсете. Подошла к своей жертве ближе. Развратно оседлала, так что
его напряженный член возвышался стройной башней у меня между ног.
Обхватила ствол рукой и без жалости впилась в чуткую плоть ногтями.
Себастьян гулко застонал, сжимая рукоять плети зубами. Только эта
боль — ничто по сравнению с той, которую он причинял своим
несчастным любовницам. Сегодня я готова отомстить ему за всех
жертв, павших во славу его утехам и похоти. Сегодня он — моя
игрушка...
