- Бар-рышня, бар-рышня, -
раздавалось над ухом Кати.
"Телевизор, что ли, работает? - подумала она. - И что за голос
такой странный — мурчащий, пушистый какой-то голос? Пушистый?
Голос? Бред!"
- Да, бар-рышня же! Вс-ставай!
"Если уж барышня, то почему на "ты"? - мелькнуло в голове.
- Ес-сли ты не вс-станешь сейчас-с же... Он уведет Гриш-шку в своё
цар-рство.
Почему-то последняя фраза испугала Катю до такой степени, что она
мгновенно распахнула глаза и подхватилась на постели...
Я - Катя Семëнова. Мне тридцать семь лет. Где этот... мурчащий? По
инерции осматриваю комнату — привычную, обычную, до боли знакомую.
В ней нет никого и ничего, что могло бы издавать хоть какие-либо
звуки. Даже телефон по случаю выходного оставлен в кухне — там он
лучше заряжается. Здесь, в моей спальне, розетка совсем
расшаталась. Точно сон приснился. Странный какой-то сон... За
закрытой дверью, в коридоре, нетерпеливо пляшет Джонни - я проспала
дольше, чем обычно, и ему не терпится на улицу по своим собачьим
делам.
- Эй, дружочек, ты совсем измаялся тут? Потерпи, малыш, сейчас твоя
мамочка умоется, оденется и пойдем!
... Во дворе полно людей. И это плохо. Мне неуютно. Так и кажется,
что во-он тот дедуля незнакомый с подозрением смотрит на
меня.
В соседнем подъезде снова жильцы сменились. Две квартиры в нём
сдаются — раз в год переезд случается обязательно. Сейчас новые
жильцы въезжают - у подъезда разгружается грузовик. Я стараюсь не
пялиться на новоиспеченных соседей. Тем более, что один из
грузчиков почему-то навязчиво посматривает в мою сторону. Или мне
это только кажется...
Но любопытство никто не отменял — взгляд то и дело отрывается от
резвящегося вокруг куста на небольшой площадке перед входом в парк,
Джонни и возвращается к ним, к новой семье, которая будет жить в
соседнем со мной подъезде.
Мужчину, главу семьи, помогающего грузчикам, одетым в специальные
комбинезоны с логотипом фирмы "Март. Погрузки и перевозки", я по
своему обыкновению не рассматриваю. Мужчина пугает меня самим
фактом своего наличия поблизости.
А вот женщина привлекает мой взгляд. Высокая, очень стройная, с
длинными пепельными локонами, она одета так, словно не в новый дом
переезжает, а, как минимум, на прием к английской королеве
отправляется.
- Максим! Максим! Скажи им, чтобы поосторожнее были с этими
коробками — там хрусталь! - нервничает она, сжимая в руках
маленькую жемчужно-серую в тон костюму сумочку.
- Мам, а можно я к собачке подойду, - слышу я фразу, обычную для
детей, впервые увидевших Джонни, и перевожу свой взгляд на мальчика
лет шести, сидящего возле женщины на одной из коробок.
- Только не близко — иначе укусит! - командует его мать, даже не
взглянув на ребенка. Конечно, у неё есть дело поважнее — за
хрусталем следить нужно! У меня, как бы, тоже спросить можно было
бы — кусается пес или нет! Но до меня ей дела нет. Меня для нее не
существует... Мальчик уверенно шагает к Джонни, без опаски — чего
бояться-то, если пёсик такой милаха и малыш? А то, что у Джонни —
отвратительный характер, знают немногие...
- Стой, где стоишь! - говорю ему, как можно менее дружелюбно. Я
умею так! Я недобрая тетенька! Он останавливается, не дойдя до нас
с Джонни метров пять. И это меня устраивает. И меня и собаку.
Дистанция — наше всё.
- Он, наверное, кусается? - спрашивает мальчик с милой улыбочкой. У
них, у будущих мужиков, в детстве всегда такие милые улыбочки —
ангелочек, милаха прямо! И не скажешь, что из него потом очередной
монстр вырастет...
- Он отгрызает руки и иногда даже головы, - заговорщицким тоном без
тени улыбки говорю в ответ и добавляю. - Напрочь.
Глупого пацана эта новость не пугает. Попробуй шокируй подобными
словами современного ребенка, который играет в "Call of Duty" или
подобные шутеры какие-нибудь! А они все играют... Он делает ещё
один шаг в нашу сторону.
