«Безразлично… Что я опять здесь делаю? Очередное вполне
предсказуемое представление, которое я видел уже более миллиона
раз. Все бессмысленно и бесполезно. Обманываю сам себя.»
Появилось желание уйти, но я решил остаться до конца боя, чтобы
не привлекать к своей персоне внимания. Беснующаяся толпа,
скандирующая совершенно бессмысленное и плебейское имя, затруднит
мой уход. Мог бы переместиться и здесь, но не хотел чтобы это
заметили. Все же, придется иногда появляться в этом мире снова.
Натянул капюшон поглубже на лицо и стал лениво рассматривать
арену. Несколько еще живых гладиаторов, пытались выстоять против
одного воина – любимца публики и фаворита самого правителя. Уже
несколько лет, с тех пор, как он впервые попал на бои и привлек
внимание государя, продолжая побеждать из боя в бой. Трудно не
отметить его воинских качеств, но никого не смущало и откровенное
жульничество. Покровительство императора данного государства все
решало.
С появлением Вариса – воина, император Люциус придумал новую
забаву. Раз в неделю он собирал целый стадион и устраивал бои между
своим любимчиком и тремя рабами, которые хотели освободиться.
Условие – безоговорочная победа. Стоит ли говорить, что за это
время Вариса не победил никто?
Тяжело вздохнул, когда с арены раздался очередной крик боли и
громогласный смех Вариса, но решил потерпеть, так как такие бои
обычно долго не длились. Вновь поднял взгляд, убедившись, что
второго из очередной троицы желающих попытать счастье поднимают над
головой, на высоту около трех метров, а после опускают на колено,
раздробив позвоночник несчастного. На арене остался скалоподобный
Варис и одна тщедушная фигура, которая до этого предпочитала
держаться за спинами двух мужчин, что сейчас были уже мертвы. Уже
не первый раз, когда в тройке встречаются подростки. Обычно, это
сыновья одного из более опытных воинов, пытающихся заслужить
свободу. Но в этот раз, что-то изменилось.
Мне бы отвести взгляд и приготовиться к отходу, так как не было
сомнений, что парнишка не продержится и пяти секунд, сгинув после
первого же удара могучего кулака Вариса. Но, почему-то, я смотрел.
Только задумавшись, я понял, что меня удивляло. Парнишка стоял
спокойно, выпрямив спину и закрыв лицо глухим капюшоном. На нем
была рваная хламида, явно с чужого плеча, и гораздо просторнее, чем
нужно. Она полностью скрывала своего носителя, не давая рассмотреть
даже фигуры. Только низкий рост и узкие плечи не давали
сомневаться, что парень совсем юн. Практически ребенок.
Он не шелохнулся когда бились двое его товарищей, не сдвинулся с
места и тогда, когда на него стал наступать Варис. Кровожадные
зрители приготовились к очередной безжалостной расправе над
ребенком и затаили дыхание, стоило безоговорочному победителю
замахнуться на паренька. Уже понимая, чем все закончится, тем не
менее, я не мог отвести взгляд.
Замах, удар, но вместо крика боли или звука упавшего тела,
наступила гнетущая тишина. Фигура по-прежнему стояла на месте,
перед изумленным не меньше самих зрителей Варисом. Казалось,
парнишка даже не шелохнулся, но своим зрением я уловил движение и
тот момент молниеносного ухода из-под удара.
Быстро посмотрел на Люциуса, с чьего лица спала довольная
улыбка. Правитель подался вперед и всмотрелся внимательнее.
– Покончи с ним! – отдал он приказ своей марионетке. Трибуны
ожили и потребовали крови. Варис с громогласным криком обрушил на
противника сразу два кулака, ударив сверху. По всей вероятности
парнишку должно было сломать пополам, но публика вновь пораженно
замолкла, когда невероятно быстрым движением гибкая фигура
перепрыгнула через мужчину, совершив сложный кульбит и, оказавшись
у него за спиной, вновь замерла неподвижно, покорно ожидая, когда
воин обернется. На лице Вариса изумление сменилось гневом, и он
стал наносить быстрые, резкие удары, что непременно проломили бы
даже каменную стену, а парнишку убило бы в ту же секунду. При
условии, если бы хоть один удар достал до цели. Но малец, словно
играючи, ловко уворачивался даже от тех ударов, которых, казалось
бы, было невозможно избежать. Он мастерски отклонялся, отступал,
пригибался и делал это, держа руки за спиной, сам же не нанося ни
одного удара, и не предпринимая попыток напасть самостоятельно. Он
просто ждал.
