«Нужно было его убить», – в бешенстве думал я, внимательно следя
за разговором между аристократом и Ангелом. Теперь, понимая,
насколько оказался недальновиден, мне приходится быть лишь
беспомощным наблюдателем. Пытаясь выпутаться из силков, превозмогая
боль, отчаянно призывал свою магию, отчего то и дело следовали
новые удары током.
С Эльтаром все еще печальнее. Тот, невзирая на последствия,
всеми силами пытался освободиться, не понимая, что делает только
хуже. И сказать ему у меня ничего не получится. Собственно, он и не
послушал бы, даже если бы получилось. Слишком эмоционален. Надеюсь,
со временем этот недостаток исчезнет…
И все же, в очередной раз призвав магию, невольно перешел на
магическое зрение и успел заметить в ауре Кристофера что-то
странное. Секунду назад он был спокоен, но стоило Изабелле прямо
сказать, что их обманули, как, словно из ниоткуда, появилась
багровая волна гнева. Можно было бы не обратить внимания на это.
Мало ли как он мог отреагировать на критику? Но странность
заключалась в том, что за эмоции отвечала голова. Именно там был
эпицентр, откуда и распространялись эмоциональные волны, окрашивая
ауру в соответствующий цвет. У аристократа же эпицентром была
грудь… И произошло все слишком стремительно, а это значит, что
эмоция натуральна и принадлежит именно эльфу.
Однако в следующий момент я уже забыл про это, так как Кристофер
схватил девушку за горло. Понимая, что он хочет сделать и к
насколько плачевным последствиям его проверка может привести
измученную душу Изабеллы, мы с Эльтаром стали отчаянно рвать
магические путы. Но добились лишь того, что смогли говорить, с
беспомощной яростью и отчаянием смотря за очередной пыткой Изы.
Через несколько секунд аристократ выпустил ее из захвата, отчего
она упала на пол сломанной куклой. Пораженно замер, в шоке переводя
взгляд со своей руки на девушку и обратно.
Эльтар кричал проклятия, требовал, чтобы Кристофер освободил
нас, чтобы мы могли ей помочь, но я вновь стал замечать в его
поведении странности. Эмоции сожаления и раскаяния на его лице
стали стремительно меняться на ярость и мрачную решимость.
Опять применил магическое зрение и вновь увидел странную
картину: две противоположные эмоции борются друг с другом за право
первенства. Мужчина пошатнулся, схватился за голову и опустился на
колени, раскачиваясь.
– Нет… Нет… Что я наделал? – шептал аристократ, но после резко
выпрямился, отвел одну руку от своего лица. На его ладони заплясал
пульсар, и эльф бесстрастно посмотрел на бесчувственную Изабеллу.
Встал на ноги, не обращая внимания на наши с дроу попытки
докричаться до него.
Отчаянно вырываясь, даже не чувствуя боли, с паникой понимал,
что у меня не получится. Я не успею. Слишком мало опыта. Мне не
хватает необходимых знаний, чтобы освободиться.
Бросил затравленный взгляд на мужчину, который по-прежнему
нависал над девушкой с пульсаром в руке, способным без сомнений
убить ее. Кристофер медлил. Я видел, как его трясло, как он пытался
остановиться и справиться с наваждением, но багровая волна
ненависти и ярости затмевала всю его волю.
Не знаю, что на меня нашло. Никогда прежде, ни при каких
обстоятельствах я не молился богам. Никому из них. Считал, что им
нет до нас никакого дела. Даже когда сам несколько раз чуть не
умирал или, наоборот, желал этой смерти, я не молился. А сейчас
неосознанно шептал молитву единственной богине, которая могла
откликнуться. Пусть она не может находиться в этом мире, пусть Айне
здесь бестелесная и беспомощная, но богиня не может покинуть свою
Избранную на произвол судьбы.
И молился, сбивчиво, отчаянно, чувствуя, как по щекам текут
слезы ярости от бессилия. Я боялся не успеть и шептал молитвы
быстрее, путался, забывал слова, но упорно продолжал звать
Айне.
