Дорога до Рагоина казалась бесконечно долгой, хотя вместе с
шестью своими роудами Грисанд въехал в город уже к утру. Внутри
Роха не унимался гнев, он рвал его на части, как голодный пёс. Эта
девчонка достала до самого живого. Но хуже всего то, что его с
неимоверной силой тянуло назад. К ней. Вопреки всей той грязи о
нём, что слетела с её очаровательных, полных, сочных губ, он
порывался вернуться и пройтись ремнём по круглой белой попке
Лориан, проучить её как следует. Но Рох оставил её, уехал той же
ночью сразу. Иначе он бы за себя не отвечал. И теперь из головы не
выходила она, её гибкое тело, в которое до звенящей остроты
хотелось кончить.
По груди, вторя этому желанию, пронёсся горячий вихрь, распаляя
Роха до лихорадочной дрожи. С каких это пор его должны заботить её
чувства? Проклятие. После, как вернётся, Рох не выпустить её
больше, будет трахать до тех пор, пока она не признает его, не
отдастся полностью и целиком, примет его.
Едва только посерел горизонт над крышами города, отряд
остановился у ворот «Серебряный лис». Рох решил остановиться у
Иллора, прежде чем явиться к энроу Бриан Мейтис. Заодно и узнает,
что произошло здесь за время его отсутствия.
Едва Рох появился во доре, мальчишка-служка юркнул под навес,
взбежал лестнице известить хозяина, что прибыли роуды. Иллор вышел
навстречу, как только Грисанд спешился с жеребца. Глаза трактирщика
растерянно с долей испуга бегали по лицам роудов, он услужливо
пригласил всех к столу выпить по кружке эля и горячего вина. Рох не
стал отказываться: почти беспрерывная скачка вымотала его изрядно.
Да и бои прошлой ночью сказывались, и Рох даже не прочь поспать
немного. Всё равно раньше завтрашнего дня покинет Рагоин, если,
конечно, не найдутся ещё какие-нибудь важные дела.
Утром народа в трактире не было, а те, кто оставался, спали
прямо на лавках. Рассадив роудов и приказав девке принести питья
гостям, Иллор сам поставил наполненную пенистым элем кружку перед
Грисандом. Рох внимательно разглядывал трактирщика, а тот ждал,
пока его начнут расспрашивать.
— Говори, что тут, — отпил Рох чуть горького эля.
— Гардас тэн Лоиш, после того как ты уехал, бывал здесь не раз,
всё выспрашивал о тебе…
Рох фыркнул — он и не сомневался.
— …Говорил, что ты увёз девицу одну, ту самую, — Иллор
поморщился, — забыл её имя, кажется, Лориан. Да, Лориан Мейтис —
дочь этого пьяницы Вильера.
Рох ощутил, как мышцы на плечах наливаются сталью, он застыл,
вонзая острый взгляд в трактирщика. Тот, не зная куда деться, взял
полотно, принялся неспешно стирать капли пены со стола — хоть
как-то унять тревогу.
— Она ему не дочь, — проговорил твёрдо Рох. — И зачем же Гардас
её спрашивал?
Иллор сглотнул сухо, бросая на Роха взволнованный взгляд.
— Он сказал, — трактирщик сжал полотно подрагивающей кистью, на
которой не хватало одного пальца, — Лоиш сказал, что она… его
невеста.
— Что? — Рох давил трактирщика взглядом, мысленно рвя того на
куски.
— Он так сказал, больше я ничего не знаю, — на низком лбу Иллора
проступил бисер пота.
Взявшись за кружку, Рох, сощурив в ярости глаза, припал к краю,
делая большие глотки, унимая пыхнувший пожар. Одна мысль, что
Гардас заявил права на Лориан, ввергала в бешенство. Пусть этот
ублюдок отрубит себе руки и язык, иначе это сделает Рох.
— Когда он был здесь?
— Да уже два дня как. Может, сегодня ещё заявится.
Рох грохнул кружкой о столешницу, поднялся.
— Доложишь мне, если будут какие-то движения. А сейчас, — Рох
глянул в сторону, где собрались потаскухи трактира, бросая на
Грисанда похотливые взгляды, отвернулся — мне нужна комната и моим
людям, накорми их как следует. И ко мне никого не пускай.
Трактирщик быстро с каким-то облегчением кивнул и подал знак
одной из служанок, которая тут же встрепенулась.
