Пролог. Глава 1 Пожелание или проклятье?
Пролог
Лошади были похожи на драконов. Не просто прыткие и резвые, а злые и сильные, словно чудовища! У всех троих из пасти и ноздрей валил ледяной азотный пар.
А время от времени их белые взмыленные спины поблёскивали чешуйками, как это бывает у гигантских рептилий, с тем лишь отличием, что их лошадиная чешуя имела причудливую форму снежинок, это было особенно заметно, когда они отслаивались и улетали. А ещё чудилось, что их гривы не просто разливаются на ветру, а они есть сама вьюга!
Копыта оглушительно цокали, сливаясь со звоном колокольчиков, и было непонятно, почему вообще слышен топот копыт, ведь лошади не бегут, а летят!
Если глянуть с земли, эта лошадиная тройка по силуэту могла напомнить трехголового Змея Горыныча, но метель была такая непроглядная, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки, что уж говорить о том, чтобы разглядеть что-то на такой ужасной, почти космической высоте сквозь этот дьявольский безутешный снег…
Николай тоже почти ослеп от проклятой пурги, но ни страха, ни холода не чувствовал, а наоборот, его охватило какое-то разбойничье-лихое счастье, что если бы это было возможно, он бы запел, словно ямщик во хмелю с присвистом. Но ветер, бьющий в лицо, не давал даже вздохнуть нормально, какие уж тут песни. Казалось, что вьюга не просто выстудила его насквозь, а выдула из него всю душу, всю жизнь…
Но это Николая не пугало, наоборот, ему хотелось, чтобы ветер дул ещё сильнее, а лошади мчались ещё быстрей, единственное, чего он боялся и о чём беспокоился, это как бы успеть до полуночи раздать подарки всем хорошим мальчикам и девочкам, которые написали ему письма.
Работы у него ведь ещё непочатый край! Подарков в мешке было ого-го сколько! Он это буквально ж*** чувствовал, потому что сидел на своем волшебном мешке, это было не очень-то удобно, но, с тех пор, как он пару раз потерял мешок и пришлось унижаться перед гадкими Троллями, чтобы они помогли найти пропажу, Николай решил пожертвовать собственным комфортом и усаживался сверху на громадный мешок.
Хоть он и был из мягкого красного бархата, но сидеть на нем было жутко неудобно, игрушки внутри давили и кололи, а однажды, когда он задержался в тёплой квартире дольше, чем обычно, шоколадки в мешке растаяли, он не увидел и, усевшись на мешок, перепачкал себе штаны в сладкую коричневую субстанцию, так похожую на г***.
Хорошо, что Снегурочка не заметила этого конфуза! Эти обмороженные девицы первое время вообще мало вокруг себя чего замечают…
Про Снегурочек это люди придумали, будто они внучки Морозу, ну и правильно, а как ещё объяснить малышам, что со старым дедом якшаются красотки. Дед – Внучка, всё логично! Не скажешь же детям правду, что эта человеческая девушка, которую в ночь зимнего солнцестояния принесли в жертву зловещему духу холода Карачуну.
Николая и самого пугала эта странная традиция, но так было принято с начала сотворения времён, увы, менять традиции было не в его власти, а если бы мог, он бы с удовольствием отказался от Снегурки.
Тем более что в праздники от девчонки обычно толку не было никакого! Каждый год Снегурочки были разные, прежняя рассыпалась на миллиарды снежинок всякий раз, когда Карачун принимал в дар новую жертву.
Редко когда к 31 декабря человечий дух из девиц выветривался полностью, в основном Снегурки находились ещё в переходном состоянии из живых девушек в ледышки, потому были заторможенные и квелые, как будто после глубокого наркоза…
Всё, на что была способна девушка, пока ее сердце полностью не превратится в ледышку, это сидеть в санях рядом как истукан, да иногда невпопад выкрикивать: «С Новым годом! С новым счастьем!»
