Ульяна
Двенадцать лет назад
— Что происходит, Макс?!
— А ты не понимаешь? — голос безэмоциональный,
отрешенный.
— Нет! — упорно продолжаю сопротивляться.
— Между нами все кончено, Уль, — произносит
бесцветно.
— Ты обещал вернуться! — кричу в трубку. — Обещал, что все
будет, как прежде.
— Врал… — просто отвечает он.
— Ты не можешь так со мной поступить! Я беременна!
В трубке слышится тихий мат.
— Ну ты-то хоть не начинай, Уль!
— Ты мне не веришь?
— Послушай, так бывает, когда люди встречаются, а потом
расстаются. Удерживать меня мнимой беременностью, конечно, так себе
решение. Я не люблю тебя, понимаешь? — его голос становится грубым
и злым. — Это не изменит ничего! Ровным счетом. Невозможно удержать
мужика ребенком, так что даже не начинай.
Пока я глотаю слезы, Максим вздыхает:
— У тебя все будет хорошо. С мужчиной, которому ты
нужна.
— А… тебе?
— А мне ты не нужна, Ульяна. Будь счастлива.
Наши дни
— Уль, слышала, твой-то подрался!
Поднимаю голову от документов.
— Что?
Нет, ну правда, может, я ослышалась? Но моя подруга и по
совместительству учительница математики Ольга продолжает смотреть
на меня с тревогой в глазах.
— Да-да. Тебе еще Анна Сергеевна не звонила?
Немного подрагивающими руками беру телефон. Никаких пропущенных
звонков или непрочитанных сообщений.
— С кем подрался? — я немного в шоке от услышанного. — Речь
точно о моем Лешке?
— Да, точно. Ваша фамилия звучала.
Поднимаюсь со своего места, направляясь к двери, Ольга за
мной.
Вообще мой Лешка неконфликтный. Да, он языкастый, но имеет
авторитет среди одноклассников. Все знают, что его мать работает в
школе, где он учится, однако Лешка никогда не наглеет. Прилежно
занимается, своих не сдает, когда те косячат. Конфликты бывают и у
него. И с учениками, и с учителями, но все решается быстро, и
зачастую конфликты исчерпываются на начальной стадии.
Именно поэтому новость о том, что Лешка подрался, меня
шокирует.
Дело еще в том, что вот уже три года как он ходит на вольную
борьбу. Тренер очень хороший, и еще с первых тренировок доходчиво
объяснил мальчишкам, что применять свои способности в реальной
жизни — неправильно.
Точнее, Константин Олегович сказал, что, если узнает о чем-то
таком, всем хана…
— С кем он подрался, Оль?
— С новеньким в их классе.
У нас хорошая школа. Лучшая в городе. Отдать сюда детей хотят
многие, но места появляются редко, значит, новенький — чей-то сын.
Какого-нибудь шишки или бизнесмена.
Родителей новенького мальчика я не видела.
— Ума не приложу, что могло случиться, — бормочу себе под нос, а
сама спешу к кабинету директора.
— Да я тоже не понимаю, Уль. Лешка твой добряк. И тут подрался!
Охренеть!
— Оля! — шикаю на нее.
— Пошли разбираться, — идет уверенной походкой.
Оля — классный руководитель Лешки, так что я очень надеюсь на ее
поддержку.
Она стучится в кабинет Анны Сергеевны и заходит, я следом.
Здесь уже мой Лешка и второй мальчик. Оба взъерошенные, у
мальчишки наливается синяк на скуле, у Леши порван воротник, но
больше видимых повреждений нет.
— Ульяна Романовна, хорошо, что вы пришли, а то я собиралась вам
звонить. У нас тут ЧП! — произносит директор торжественно, а я
заливаюсь краской.
Бросаю быстрый взгляд на Лешку, но тот сидит спокойно,
разглядывает кабинет. Второй мальчик сидит на стуле с
противоположной стороны стола. Сложив руки, смотрит на потолок.
Оба спокойны, усиленно делают вид, что им абсолютно пофиг на
происходящее.
В чертах мальчика я примечаю что-то неуловимо знакомое. Будто
тень узнавания. Может, он учился у меня когда-то? В другой школе?
Как его фамилия?
После первого сентября прошло всего несколько дней, у меня еще
не было уроков с классом Лешки, а он вроде как не называл имен и
фамилий новеньких.
