Не плюй в колодец, вылетит
- не поймаешь.
Анна любила приходить в лабораторию по утрам раньше всех. Пустая
лаборатория была похожа на дворец. Солнечные зайчики блуждали по
микроскопам и, отражаясь от них, прыгали на столы, термостаты,
лабораторную посуду в шкафах, в лаборатории появлялась
торжественность, как бальном зале, и Анна чувствовала себя
сказочной принцессой, юной и прекрасной. Напевая, она поливала
цветы, варила кофе, потом проходила в свой кабинет и с наслаждением
пила кофе с сушками, чутко прислушиваясь к шагам в коридоре.
Девушка никак не могла привыкнуть, что уже второй год заведует этой
лабораторией и немного печалилась из-за этого. Ей не хватало
прежних, простых отношений в лаборатории. Увы, право планировать
исследования и управлять лабораторией сопровождалось досадной
нагрузкой – одиночеством.
Анна пила кофе и улыбалась, зная, что
все будет, как всегда. Ещё пара минут, и станет привычно шумно.
Войдёт Клара Фёдоровна, отводившая внука в садик и поэтому
приходившая одна из первых. Шумно дыша и хватаясь за спину, она
засядет за компьютер, ругаясь привычно на аспиранта Серёжку,
который всегда уходил последним и оставлял их чайный стол,
заставленным бокалами с остывшим чаем и заваленный крошками хлеба и
огрызками пряников. Следом за ней придёт «сэнээс» Пётр Сергеевич,
который всё уберёт со стола и примется заваривать чай и
раскладывать маленькие булочки с повидлом на тарелочку, потом
подойдут остальные, достанут бутерброды и печенье и примутся за
утренний чай, последним придёт Серёжа, который стеная: «Кто трогал
мою чашку?!», доест всё, что осталось, на столе и только потом
примется за работу. Через час появится их заведующий отделом.
Зава за глаза все звали Кощеем, хотя
он и имел звучное имя Натан Матвеевич и не был похож на сказочного
персонажа. Невысокий, плотный, лысоватый в безукоризненно
отглаженных брюках и накрахмаленном халате он пришёл из медицины и
биологов не уважал, хотя волею судеб был занесён в НИИ,
занимавшийся этологией животных. Единственная лаборатория, в
которую Натан Матвеевич заглядывал каждый день, была их, потому что
здесь его аспиранты делали работу с использованием методов
биохимии.
Натан Матвеевич считал своим долгом
курировать не только исследования, с применением биохимических
анализов (единственное, что он понимал в экологии), но и молодого
заведующего. Анну он выносил с трудом, потому что тайно с детства
ненавидел женщин, которых природа наделила ростом выше его, а
молодой завлаб, хотя и была писаной красавицей, имела рост сто
восемьдесят пять сантиметров и всегда смотрела на него свысока.
Тайком, перед её защитой, он писал подмётные письма в ВАК, но её
докторская прошла на ура, за что он невзлюбил Анну ещё сильнее.
Чтобы ей досадить, он отправлял её в
научные командировки в ноябре. К его досаде молодой доктор,
занимавшаяся поведением выдр в антропогенных зонах, каждый раз
привозила такой материал, от которого все стонали от зависти, а у
Кощея «разливалась желчь». У Анны была мечта о многолетних
непрерывных исследованиях, но Натан Матвеевич, понимая, что она
способна сделать многое, не давал ей такой возможности, хотя и не
отказывал, говоря, что чуть позже, когда появится грант, то… Все
знали, что гранты только под поведение выдр не появятся, и
сочувствовали молодому доктору.
Анна по гулу разговоров поняла, что
почти все пришли и, захватив кофе, прошла в лабораторию и присела
за общий стол. Сегодня ей надо было приструнить их, напомнив
сотрудникам о несданных отчетах, а это требовало общения со всем
коллективом одновременно.
Все оживились, зная, что она просто
так не приходит во время утреннего чаепития. Хлопнула дверь, и в
комнату вошёл Кощей. От неожиданности девушка чуть не захлебнулась
кофе, ведь тот раньше двенадцати никогда не заглядывал. В
лаборатории перестали дышать, чтобы даже звуком не привлекать
внимание Кощея.
