— Проклятье! Заткни ее! — рявкает Люков, отнимая мобильник от
уха.
Чертов джип мчит по ночному городу, игнорируя сигналы светофора
и ограничения скорости. Я изо всех сил брыкаюсь на заднем сиденье
между Фазой и Черепом — главными доверенными лицами и помощниками
Люкова, не теряя надежды хотя бы укусить или поцарапать кого-нибудь
из них. Мне все же удается вытолкнуть кляп изо рта и плюнуть лысому
прямо в морду.
— А ну, останови тачку! — ору я, коленом пнув по спинке
водительского кресла.
В ту же секунду резко развернувшийся Люков тычет мне пушкой в
лоб. Даже в полумраке салона я вижу, как меня насквозь прожигают
его черные глаза-воронки.
— Еще раз пикнешь, и тебе потребуется трепанация черепа, — шипит
он, взводя курок. — Да, Шаман, — продолжает говорить в трубку, не
отнимая дуло пистолета от моей головы. — Я же сказал, товар уже на
подходе. Скачок курса ничего не меняет. Сделка состоится, как
условились месяц назад… Я знаю, — смеется он мерзко и отталкивающе,
а у меня от страха во рту пересыхает.
Вытерший свою рожу Череп с рыком бросается на меня, но Люков
вдруг переводит пушку на него.
— Э, нет! Сядь на место. И уймитесь уже!
Второй рукой он открывает перчаточный ящик, достает оттуда рулон
строительного скотча и швыряет его Фазе.
— Залепи ей рот! И вообще всю можешь обмотать. Задрала,
истеричка!
Убрав пушку, он снова ровно садится на своем законном переднем
кресле и пальцами потирает висок. Голова у него, видите ли,
разболелась. Тяжко же хрупкую беззащитную девушку вытаскивать
посреди ночи из собственного дома.
Я больше даже не пытаюсь дергаться. Позволяю этому бледнолицему
упырю заклеить мне рот, обмотать руки и ноги.
Ну вот, радость-то какая. Прямо в пижаме, из-под одеяла в лапы
опасного бандюгана. И что он собирается со мной делать?
Девственность мою не продать: давно потеряна. Стриптизерша из меня
не выйдет: ростом не удалась. И на органы вряд ли сгожусь: букет
хронических из детства тянется…
— Ты бы послушала сначала, — уже спокойнее говорит Люков, наведя
на меня зеркало ветрового стекла, в отражении которого сверкают его
опасные глаза. — Не надейся, что утром вернешься домой. С этой
минуты твоя жизнь принадлежит мне. Хочешь дожить до утра — будь
послушной девочкой. Еще раз ты взбрыкнешь, и я тебя так накажу, что
станешь молить о пуле. Поняла?
Ненавижу тебя, больной ублюдок, думаю я, но в ответ киваю.
— Ты будешь платить за каждый новый день для себя, — добавляет
Люков. — И может быть, когда-нибудь я тебя отпущу. А сейчас… — он
передает Черепу продолговатый футляр, в котором лежит наполненный
чем-то шприц, — ты немного поспишь.
Едва я взвываю через наглухо залепленный рот, как лысый вгоняет
иглу мне прямо в бедро. Нога мгновенно отнимается, а через пару
секунд перед глазами начинает плыть. Я до последнего держусь за
остатки сознания, но не выдерживаю и падаю прямо на колени
Фазе.
— Кайф, тишина-то сразу какая, — последнее, что я слышу, теряя
сознание.
Я лишь собирался решить вопрос с прокурором, который создает
проблемы моим партнерам, а встретил ее. Трудно было не узнать это
запоминающееся лицо. Она уже давно залезла ко мне под кожу. Два
года я искал эту суку. Никогда бы не подумал, что она дочь сраного
прокурора из загнивающего городишки. Зато я одним выстрелом убил
сразу двух зайцев: и прокурор теперь на крючке, и эта поганая тварь
заплатит мне за все.
В самолете она спит. Это безмерно радует, потому что я просто
хочу тишины. Я теряю в прибыли из-за внезапного скачка курса, но не
могу вдруг изменить условия сделки, потому что мой тупой юрист не
предусмотрел форс-мажорные обстоятельства. С Шаманом лучше
поддерживать дружеские отношения. Он большой авторитет в наших
кругах, и если ему не понравится сделка со мной, то я наживу немало
врагов среди его сторонников.
