I. «И обратился я, и видел под солнцем…»
Ульрих с первых же секунд невзлюбил гимназию. Он никогда не видел такого столпотворения людей в одном месте. На большой площади у ворот мельтешило не меньше двух сотен живых лиц. Жуткая суета учителей, учеников и их родителей не на шутку напугала его. Ульрих ощущал себя невероятно маленьким и ненужным посреди этого людского потока. Будто рыбка, по воле случая оказавшаяся в неродном пруду. Но несмотря на «маленькость», ему казалось, что все смотрят и обсуждают именно его. Потому что он не местный, родился не на Лорении, а на захудалой фермерской планете. Потому что на нем дурацкий костюм, который пойдет по швам, стоит лишний раз дернуться. Потому что у него нет ни мамы, ни папы, а лишь старый седой дедушка. Он стоял рядом и поправлял Ульриху бабочку.
– Не переживай, – бархатным голосом шептал дед. – Через пару часов занятия кончатся, я встречу тебя у ворот, и мы пойдем с тобой кушать мороженое, договорились?
Но Ульриху было так непривычно и страшно, что он не хотел соглашаться идти в это большое белое здание даже за все мороженое мира.
– А можно ты пойдешь со мной?
Дедушка усмехнулся и принялся зализывать волосы Ульриха расческой.
– Я бы сам с удовольствием пошел с тобой, но не могу. Я ведь нигде не учился. Ничего, кроме того, что выращивать белковых червей в пробирках не умею. Знаешь, я бы сейчас прыгал до неба, если у меня была возможность вернуться в твой возраст и пойти учиться.
Старик ждал, что Ульрих воодушевится, но его слова лишь нагнали тоску. Он уже собирался что-то сказать, как вдруг раздался громкий звон на всю округу. Ульрих заткнул уши руками и уставился на дедушку.
– Все, тебе пора на занятия. Я буду гулять здесь рядом, пока ты будешь учиться. Как только занятия закончатся, я встречу тебя у ворот.
– Ты никуда не уйдешь? – взволнованно лепетал Ульрих. – Честно-честно?
Дедушка тепло обнял и потискал внука за щеку.
– Честно-честно. Все, беги, а то опоздаешь.
Ульрих неуверенно пошел к воротам, глядя через плечо каждые пару шагов. Проверял, не ушел ли дедушка. Но дедушка стоял все там же, лениво доставая из кармана сигареты. Вклинившись в гигантскую очередь из ребят, Ульрих ждал, пока его пустят внутрь. Солнце жутко пекло голову. Когда его наконец пустили внутрь, он уже насквозь пропотел.
Сама территория гимназии казалась чем-то невероятно большим, неизвестным и жутким. Кампус выглядел как старый замок с привидениями. Ульрих стоял как вкопанный, пока сзади его не начали толкать другие ребята. Внутри дела обстояли еще хуже. Если снаружи казалось, что на него все смотрят и тайно смеются, то сейчас создавалось впечатление, что его никто не видит. Учителя, дети его возраста, ребята постарше – все суетились и спешили куда-то. Они даже не замечали маленького Ульриха, который изо всех сил пытался достучаться до них, чтобы узнать, куда ему идти. Людей в коридорах становилось все меньше, но даже они словно не видели его. Он уже был готов расплакаться, но в один миг решил, что раз уж никому нет до него дела, то и ему тоже все равно на всех и вся.
Пообещав, что обязательно расскажет об этом дедушке, когда все закончится, Ульрих вышел на улицу и пошел, куда глаза глядят. Он петлял непонятными тропинками меж толстых деревьев и зеленых кустов. Где-то вдалеке на пригорке раскинулись спортивные площадки, турники, беговые дорожки и какие-то белые помещения, похожие на больших черепах. Ульрих уже собрался пойти туда, но вдруг увидел там других ребят, развернулся и пошел в другую сторону. Ему не хотелось никого видеть. Он направился туда, где меньше всего народу.
Ноги привели его к какому-то саду. Вокруг молчаливо стояли статуи людей в костюмах и дурацких шляпах. При других обстоятельствах он бы даже счел их жуткими, но ему было все равно. Найдя скамейку, он сел на нее и важно сложил руки на груди. Очень скоро ему стало скучно и одиноко, но вокруг хотя бы не было людей, которые его не замечают или не хотят замечать. По крайней мере, Ульрих так думал.
