Горячее дыхание коснулось шеи, уха, края щеки. Я невольно
вздрогнула и инстинктивно провела по щеке пальцами, но их тут же
перехватили, одарив поцелуем.
– Яна, – раздался шепот Альберта, и его пальцы нежно, словно
невесомо, скользнули по моему плечу и шее, – остановись, душа моя,
не беги от меня.
– Альберт? – я четко слышала его и чувствовала его
прикосновения, но совершенно не могла ничего видеть вокруг, словно
находилась в абсолютной темноте.
– Вернись, – продолжал шептать Альберт, и я почувствовала, как
он уткнулся носом мне в затылок.
– Не могу, – сквозь силу выдохнула я, ощутив, как в глазах
появляется предательская влага. Это было невыносимо – чувствовать
его так близко и понимать, что ты должна, нет, просто обязана уйти.
– Прости.
– Яна, – он шумно выдохнул мне в волосы, а руки скользнули по
моей талии, обнимая меня, – ты ведь сама не хочешь этого.
Я резко обернулась, но ничего не увидела – вокруг была все та же
непроглядная тьма, но зато теперь я четко ощущала дыхание Альберта,
его запах, стук его сердца и что-то еще, едва уловимое.
– Я не могу, – повторила я, попыталась дотронуться до него, но
мои руки просто скользнули в темноту.
* * *
Стоя на крыше высотки, белокрылый
ангел наблюдал, как медленно светлеет воздух над
городом-миллионником, как серый цвет набирает оттенки розового, а
затем разбавляется золотым.
Город оживал, постепенно набирая
обороты шума и суеты. Но в этом бешеном урагане просыпающейся
спешки и бесконечной погони, ангел чувствовал лишь одну душу.
Скоро, очень скоро. Осталось
подождать совсем чуть-чуть.
Пентхаус
«ГУП, ГУП, ГУП, БУМ, БУМ, БУМЦ» –
жестоко раздавалось в моей голове, затем резко до омерзения
стихло.
ВЖИИИИИИК!
Яркая вспышка разбила мой мозг на
тысячи осколков, которые со скоростью большого вселенского взрыва
врезались во внутреннюю часть многострадальной черепушки.
– А-а-а! – содрогаясь от невыносимой
боли, попыталась я прокричать, но вместо этого мое горло выдало
что-то похожее на предсмертный хрип.
В ответ на мой неудавшийся крик
протеста на меня хлынула обжигающе ледяная волна.
Инстинктивно вскочив на ноги, я тут
же от адской боли, со звоном пронзившей все тело и подкосившей
меня, рухнула вниз, скуля от невыносимых страданий.
– Вставай, сука! – раздалось
громогласное прямо над моей головой, отчего я окончательно поняла –
моей голове таки пришел конец.
Мутный ежик упорно пробирался по
пищеводу вверх, грозясь в любую минуту выбраться наружу.
– Сандр, приведи ее в чувство.
Не успела я ойкнуть от очередной
вспышки сверхновой в голове, как меня грубо схватили и
поволокли.
В следующее мгновение я
почувствовала, как меня сваливают на что-то твердое, холодное и
скользкое. Но стоило начать возмущаться, как на мою голову
обрушилась новая ледяная волна.
Я попыталась сбежать, но сильные
цепкие руки тут же вернули меня под водопад.
– Не вертись, только хуже будет, –
раздался сверху смутно знакомый голос, и я попыталась вспомнить,
откуда я его знаю. – Что за дрянь ты вчера пила?
– У-у-у-у, – прохныкала я, безбожно
щелкая зубами.
– Янка, ну сколько можно? – руки
меня отпустили, и сквозь шум льющейся воды послышались звуки
хлопающих дверных шкафчиков. – Ты что, специально его злишь? Я ведь
вчера присылал тебе сообщение, что мы сегодня приедем, –
послышалось очередное шуршание, затем ледяной поток на мою голову
прекратился, и перед моим плавающим взором возник стакан с мерзко
пахнущей шипящей жидкостью. – Пей.
Жадно схватив стакан дрожащими
руками, я мигом проглотила содержимое.
Мое заблудшее сознание постепенно
выползало на поверхность.
– Сандр?
