– Я уверен, ты не подведешь и не опозоришь семью, дочка.
Мой отец выглядел спокойным, но я знала, что его сердце разрывалось от боли. Его можно было понять – единственная дочь, которая могла бы родить множество новых офицеров для Беагардского королевства, вынуждена уехать в одно из самых аморальных мест в мире – Академию магического искусства. Некоторые слухи о нём по-настоящему устрашали. Я не знала, что именно было правдой, но не сомневалась, что это одно из тех мест, где мораль остаётся за порогом. Всё-таки маги – особая каста, на которую не распространялись обычные законы и правила приличия.
Не этого от меня ждали, и не этого я ждала, но Истинный распорядился наделить меня даром, и кто я такая, чтобы с этим спорить? Семья Эллис всегда служила королевству, и если мне суждено служить ему магом, я сделаю это с радостью. Пусть радость моя будет вымученной.
– Я буду достойной ученицей, отец.
– Я надеюсь, ты родишь много магов нашей стране, – сказала моя мать, слегка покраснев. – Маги нужны не менее чем войны. Так говорят.
В её голосе читались слёзы. Мне бы хотелось, чтобы она сдерживала свои эмоции лучше, но моя мать воспитывалась в семье чиновников, которые были слишком мягки с ней. Ей не была присуща выдержка моего отца.
– Я постараюсь, но магическая кровь редко даёт большое потомство. Однако, возможно, я буду исключением. Будем молиться.
Отец довольно кивнул. Ему точно понравилось, что я сохраняю оптимизм в этой ситуации. Я всегда была его любимицей, пусть и дочерью.
– Я не хочу слишком выделяться. Я слышала, там мало детей аристократов.
– Ну, откуда же им взяться? – невесело хмыкнул отец, один из генералов нашей армии. – Думаю, будет уместно, если мы обнимемся на прощание?
– Думаю, да, – ответила я и с большой радостью заключила его в недолгие, но крепкие объятия.
А потом раздался свисток, означающий, что приехал экипаж, который должен был забрать в Академию учеников, проживающих в столице. Мне предстояло покинуть отчий дом на долгое время. И в каком-то смысле – покинуть свою семью навсегда.
***
Повозка, которая везла меня в университет, расположенный на юге страны, была рассчитана всего на нескольких человек. Я надеялась, что поеду одна, и у меня были веские причины для этого. Маги, урождённые в магических семьях, знали о своём даре с рождения и приезжали в Академию с первыми осенними днями в год, когда им исполнялось семнадцать лет. У них было время, чтобы обустроиться перед началом занятий и привыкнуть к проклятым землям. Именно ранней осенью дар переставал «спать», и маги становились такими же, как их родители.
Таких, как я, называли перворожденными. Каждый год в Беагардском королевстве один, два или три человека рождались магами в семьях обычных людей. Этот дар тоже просыпался в семнадцать лет, тоже осенью, только вот мы и наши семьи не были к этому готовы. Мой дар проснулся незадолго до «Дня дождей и птиц» – последнего дня в году, когда в семнадцатилетнем юноше или девушке могла проснуться магическая энергия. Учёные рассчитали это очень давно, ещё во времена Старой Империи, и поэтому Академия начинала занятия строго через неделю после проливных дождей – чтобы дать возможность найти всех немногих перворожденных Беагардского королевства и доставить их до проклятых земель и Академии.
Вероятность того, что в столице родилась ещё одна перворожденная, была мала, и поэтому я садилась в повозку, ожидая спокойной и комфортной поездки. Но внутри меня ждало жестокое разочарование.
На меня смотрел юноша – молодой, с чёрными волнистыми волосами, чуть прикрывающими уши. Он был одет в белоснежную рубашку, неподпоясанную ремнём. Это было странно. Ткань его одежды была дорогой, но люди, которые могли себе позволить подобную роскошь, никогда бы не вышли из дома без пояса и накидки.
