Барни стоял у школьных ворот, чуть в стороне ото всех остальных, его светло-карие глаза впились в Тома, а лицо было белым, как бумага. И неудивительно, быстро попрощавшись с ребятами и Мари, Том усмехнулся.
– Ну ты прогульщик! – задорно произнес он, запыхавшись от бега.
– Мы только переехали и…
Барни не договорил, вялые оправдания похоже ему самому показались неубедительными, он замолчал, поджав губы.
– Да-да, знаю. Что ты? Хвастаешься что ли?
Том улыбнулся, дружески пихнув в пухлый бок, Барни не ответил.
– Что с тобой?
Том заметил, что друг вроде хотел заговорить, но затух, как промокшая спичка. Что-то с ним не так. Может простудился или опять мучается с животом, повод то огромный – переезд, а Барни, хотя и выглядел крепышом, при малейшем волнении начинал бегать по «делам».
Ответа на заданный вопрос так и не последовало, Барни стоял опустив глаза, сейчас он напоминал Тому бабушкиного сенбернара – рослый, сильный, а как провинится – так становится ягненком. Том вздохнул, скинул рюкзак с плеча и вытащил потрепанный журнал с комиксами про Диномена – тот самый, который Мари, щурясь от солнца, сунула ему со словами: «Передашь Барни? Пусть развеется». Как можно было применить это слово к историям про Диномена – Том искренне не представлял, на него это только наводило тоску, но если им нравится… Он протянул журнал другу.
– Держи. От Мари. Говорит: «развейся».
Барни молча взял журнал, даже не взглянув на обложку, и сунул под мышку. Его пальцы нервно теребили плетеный браслетик из разноцветных ниток – такой же был и у Тома, подарок Мари. Том свой берег, боялся порвать или потерять, Барни же носил свой постоянно, и сейчас тонкие нитки явно страдали под его беспокойными пальцами.
– Эй, ты хоть там дышишь? – Том дернул за рукав.
Барни вздрогнул, будто его разбудили посреди ночи.
– Просто… – он облизнул губы. – Там странно.
– Что, привидения? – фыркнул Том.
Барни не засмеялся.
Они свернули с шумной пришкольной аллеи на тихую улочку, солнечные пятна кое-где пробивались сквозь листву и дрожали на асфальте, но прохлада тени не приносила Барни облегчения. Он шел чуть позади, будто волоча ноги по невидимой грязи.
– Эй, Холлоуэй! – раздался звонкий голос.
Том обернулся. К ним на велосипедах катили двое парней из школьной футбольной команды, Марк и Дэнни. Марк, румяный от скорости, крутанул педаль вхолостую, останавливаясь рядом, Дэнни сделал круг и тоже затормозил.
– Ты где шляешься? – Марк вытер лоб рукавом футболки, широко улыбаясь и игнорируя Барни так естественно, будто того и не стояло рядом. – Завтра же разбор полетов по прошлой игре! Тренер сказал – ни шагу с поля! Ни за что! Пропустишь – убьет!
Том привычно расплылся в ухмылке, отбивая дружеский тычок в плечо.
– Расслабься, босс. Я же не Беннет, чтобы прогуливать. – Он кивнул в сторону притихшего друга. – Приду, как штык. Без меня вы ж пропадете, как слепые котята!
Дэнни прыснул от смеха, а Марк лишь мельком скользнул взглядом по бледному лицу Барни, словно заметил пустое место, его внимание тут же вернулось к Тому.
– Ладно, смотри у меня! В семь, не опаздывать. Поехали, Дэн!
Велосипеды рванули вперед, оставив за собой шелест шин и легкое облачко пыли. Том смотрел им вслед, ухмылка медленно сползала с его лица. Странно. Обычно Марк здоровался с Барни. А тут… будто сквозь него смотрел. И про команду – Барни-то тоже в основном составе! Том обернулся к Беннету, ожидая хоть какого-то отклика – шутки, гримасы, даже возмущения, что его проигнорировали. Но Барни просто смотрел куда-то в сторону, его пальцы снова и снова теребили нити браслета. Он будто не слышал, не видел, не существовал для Марка и Дэнни. Том тронул Барни за руку, и тот дернулся, как от удара током.
