Последние лучики теплого солнца. Я подставляю к ним лицо. Хочу
нагреться. Хочу успеть пропитаться напоследок этим теплом. Чтобы
оно проникло в каждую клеточку моего организма. Прогрело его.
В душе снежным вихрем кружит тревога. Ловлю на себе пристальный
взгляд матери. Она переживает. Все последние деньки нашего
уходящего солнечного лета глаз с меня не спускала. А все потому,
что кое-кто решил поиграть в молчанку.
Но уже скоро мы сядем в самолет и приземлился в родном
аэропорту. Раз и навсегда покинем эти экзотические края куда нас
отправили. Почти как в ссылку. Почему-то я именно так отношусь к
столь продолжительному отпуску. Но уже совсем скоро я увижу
Марата.
Соскучилась. Это слово сюда не подходит. Истосковалась. Еще
больше поняла в разлуке, как сильно люблю его. Как сильно хочу быть
рядом. Хочу от него ребенка. Только от него одного. Моего
мужчины.
На автомате прижимаю ладошки к животу. Там мальчик. Узи
показало. Скоро я наконец то встречусь с его папой, и мы заживем
как одна семья. Распишемся, наверное. Марат не говорил о каких-то
сроках. Но свадьба казалась вполне логичным завершением наших
отношений.
Он ведь принял меня и сына. И вряд ли это подразумевало быть
просто его любовницей. В любом случае надо обсудить все те моменты,
которые не успели перед моим, пожалуй, слишком стремительным
отъездом.
Снова возвращаюсь в прошлое. По коже ознобом тянет. В голову
мысли опять дурные лезут. И чувства. Но зачем Марату так от меня
избавляться? Наверняка мне это все померещилось.
- Милая, - тянет мама, - с тобой все хорошо.
- Конечно. Устала немного.
- Скоро дома будем.
Киваю. Не хочу волновать ее лишний раз. Мою добрую, ласковую
маму. Еще и года не прошло с той операции. А с ее выписки из
больницы считанные месяцы. И нам очень повезло, что ею занимались
едва ли не лучшие хирурги столицы. Тех денег, что когда-то перевел
Марат, с лихвой хватило на все. И за одно это я должна быть ему
благодарна.
К чему сомнения? Скоро мы встретимся. Поженимся. Все будет
хорошо.
Только холодок внутри мешает расслабиться. Разъедает былую
уверенность. И чем ближе огни родного города, тем тревожнее
становится. Наши отношения, наша связь до сих пор настолько хрупка.
Что кажется подуй ветер, и все развалится. Как карточный домик от
легкого касания.
Он тебя любит. Он тебя любит. Продолжаю убеждать себя. Он
обещал. Он не может предать. Только не Марат. Только не он.
Но когда ни в зале ожидания, ни на парковке не вижу его знакомую
плечистую фигуру. Холод внутри добирается до сердца. Может что-то
случилось? Надо позвонить. Последнее время он был не очень
общительный. А я списывала все на работу.
Вызов. И гудки. Разрывающие последние надежды. Но я не сдаюсь.
Тыкаю и тыкаю по экрану. Он должен ответить. Все объяснить. Прячу
от мамы взгляд за дежурной улыбкой. Делаю вид, что пытаюсь заказать
такси. Она не поймет моих тревог. Я и сама себя не понимаю.
Может и зря разволновалась. Только внутри все обрывается.
Предчувствие это дурацкое. Как в день перед аварией, разделившей
жизнь толстой чертой на до и после.
- Сейчас мама. Подожди, - снова улыбаюсь.
А потом пиликает телефон. Ловит сообщение. И я впиваюсь в него
взглядом. Читаю, но буквы прыгают перед глазами. Сообщение от
Марата. Но он не мог его написать. Или все-таки мог?
Всю дорогу до дома сижу как на иголках. Животик у меня пока еще
маленький. Не доставляет дискомфорта. Да и вообще беременность
протекает на удивление гладко. Если не считать недомоганий в самом
начале. Но и они быстро прошли и больше не возвращались. Никакой
угрозы выкидыша, как заверил меня врач. И я поспешила обрадовать
Марата. А он, кажется, был доволен этой новостью. Так что же
изменилось сейчас?
