Мила
Стою у дивана посреди роскошной гостиной и наблюдаю, как горят поленья в камине. Здесь тепло и уютно, несмотря на размеры особняка. Обычно в таких огромных и дорогих домах безжизненно, как музее. Но этот не такой.
– Вы опоздали! – Властный голос за спиной заставляет меня вздрогнуть.
Я оборачиваюсь и вижу, что в мою сторону идёт высокий, крепкого телосложения мужчина в дорогом сером костюме, который, уверена, стоит больше, чем вся недвижимость в моём родном посёлке. В одежде я разбираюсь, я её сама шью с пятнадцати лет и столько же слежу за модными тенденциями.
Вглядываюсь в лицо мужчины, и сердце ухает от узнавания. Это Демид Игоревич Беркутов, мой босс! Точнее, бывший босс, потому что этот гад меня сократил! Только он меня вряд ли знает. Увольнял он людей вслепую, просто каждого второго через строчку. Мы оказались лишними в его новой фирме.
– Садитесь! – не предлагает, а приказывает Беркутов.
Меня будто кнутом ударяют. Я резко опускаюсь на диван и поджимаю сумочку к животу. Не так я себе представляла встречу с Сашкиным меценатом, который должен был помочь мне с работой.
Демид садится в кресло рядом и откидывается в нём по-хозяйски.
До этого Беркутов приходил в наш офис, но я видела его мельком, издалека. Меня он вряд ли заметил. А сейчас впервые вижу его вживую так близко. У него красивые, мужественные черты лица. Тёмно-карие глаза со светлыми пушистыми ресницами и каштановые волосы, аккуратно зачёсанные назад в идеальную причёску. Прямой греческий нос, красивая линия губ и волевой подбородок с такой же аккуратно подстриженной бородой. От этого мужчины исходит такая власть и сила, что я физически ощущаю её в воздухе. Она будто вдавливает меня в диван, заставляя робеть.
Демид тоже вглядывается в моё лицо, и в его глазах мелькает какая-то эмоция. Неужели, он запомнил и узнал меня?
– У вас варенье на лице? – удивлённо спрашивает он.
– Где?!
Я тут же лезу в сумочку, достаю зеркало и вижу на своей щеке джем от булки, которую в спешке ела в такси по дороге сюда, потому что ужасно опаздывала. Какой позор! Боже! Хочется куда-нибудь спрятаться.
Вытираюсь салфеткой и убираю всё обратно в сумочку.
Беркутов тяжело вздыхает и трёт лоб, глядя на меня из-под хмурых бровей. Какой же стыд! Я готова разреветься.
– Ладно, – заключает он. – Вид у вас потрёпанный, но хоть лицо миловидное и фигура хорошая.
Он хамит мне и даже не краснеет. Я, конечно, сама виновата с этим джемом на щеке, да и волосы не успела нормально уложить, но должно же быть хоть какое-то чувство такта.
Злость во мне поднимается с такой силой, как если бы она была ртутью в градуснике, брошенном в кипяток. Я взрываюсь. Вскакиваю с дивана и высказываю мужчине всё:
– Я вам что, товар на витрине?! Какое вам дело до моей внешности? Я с вами спать не собираюсь! Я о работе поговорить пришла!
Но Беркутов спокоен. Он даже бровью не ведёт в ответ на мой выпад.
– Угомонитесь. И сядьте, – строго чеканит каждое слово. – С вами я спать ни за что бы не стал.
– Какой же вы хам! Я, между прочим, вас узнала! Это вы выкупили фирму, где я работала, и сократили меня.
На секунду на его красивом строгом лице мелькает удивление. Но лишь на секунду.
– И, как вижу, не зря. Вы бы мне всех клиентов своим видом распугали.
Я сжимаю кулаки, готовая зарядить сумочкой ему по голове. Какой же он хам! Зачем я сюда пришла? От безысходности. Но, как оказалось, зря. Ничего не получится. Этот человек не поможет мне. Я зря трачу время.
– Это была ужасная идея, прийти к вам. – Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но Демид меня останавливает.
– Насколько понимаю, вам очень нужны деньги? А я могу вам их дать. Так что прекращайте выкрутасы и руководствуйтесь головой, а не эмоциями. – Он повышает тон: – Сядьте, Людмила.
