КНИГА ВТОРАЯ
БУБУРЛАЧ
Денежный вирус парализовал жизнь Ирхадаши. Горожане в ожидании новых безопасных купюр оплакивают сгоревшую в огне кризиса часть сбережений. Некоторые при сдаче уцелевших наличных тут же обменяли их на подкожные карты и электронные деньги. Те, кто по старой привычке слишком долго продержал средства под подушкой, роняют нынче слёзы пытаясь выудить из банка хоть какие-то кредиты. Островитяне надеются, что вместе с появлением новых бумажных денег улицы оживут, и тогда вновь откроются продуктовые лавки, исчезнувшие под давлением магазинов Интернета. Простая привычка носить кошельки в сумочках и карманах, а также совершать пешие прогулки в поиске милых сердцу хозяйственных безделушек, сильно укоренилась в сознании обитателей архипелага. Привычку эту не смогла стереть из памяти даже ледяная катастрофа Большой Судороги и пришедший следом резкий период потепления экономики и природы.
Машины спрятаны в гаражи или стоят во дворах в немытом, облепленном листьями виде. Редким случаем прошелестит чиновничий электрокар, нарушая стихийную тишину финансового карантина.
Разреженная аура утренних улиц, удивлённо сопровождает одиноко шагающего молодого человека. Пасмурность его настроения не скрашивается оранжевыми бликами солнца, бризом и пением птиц.
Марк прошёл вдоль набережной, пересек через горбатый мост устье мелкой речки, несущей в море скудные воды, поднялся узким тротуаром в проулок, мощенный булыжником. Затем очутился на тенистой аллее и подошел к дому с кованой калиткой. Она была полураскрыта, словно бы приглашая войти, подняться на порог, нажать на знакомую кнопку дверного звонка.
На висках у возникшей в проеме женщины, из-под платка, завязанного узлом на затылке, выбивались редкие змейки серебристых волос.
– Здравствуй, – сказал Марк, делая шаг навстречу.
– Марик! – она удивленно подняла брови и улыбнулась. – Закончились выступления? Так скоро!
Женщина пропустила сына в коридор, мягко прогладив ладонью его спину.
– Ты знаешь, папа приболел! В экспедиции простудил поясницу. Два дня не вставал. Я делала компрессы, а сегодня пришел какой-то странный доктор…
– Кто там? – донесся голос из кабинета.
– Ну, зайди, он больше не сердится не тебя. Я скоро позову обедать.
Марк совершил осторожный шаг в просторный и несколько мрачный кабинет с тёмной мебелью и задёрнутыми занавесками. В центре, на столе, принесённом из кухни, лежал отец. Над ним о чем-то колдовал небольшого роста монгол.
Борис Валентинович поднял глаза и сдавленным голосом заговорил:
– Рад что ты приехал. Знакомься, это спасатель мой, Виктор Абрамович Таниян, потомок бурятских шаманов. Он случайно забрёл сюда, чтобы прогнать мой радикулит. Случайности и совпадения порой крепко удивляют, даже радуют. Ох-х.
Таниян улыбнулся, обнажив редкие и крупные зубы.
– Я без массажного стола сегодня. Пришлось воспользоваться тем, что есть. Искал одного человека, а нашёл совсем другого! И как раз оказался востребованным. Если быть более точным, то искал того, кого искал. Наши представления не всегда совпадают с тем что есть на самом деле.
– Если я правильно понял, нашли моего папу, в то время как хотели найти кого-то иного, – сказал Марк, несколько озадачившись происходящим. – Отчего же бурят носит армянскую фамилию? Почему Абрамович?
– О, длинная история! – воскликнул тот. – Но, если хотите, можете называть меня Бадмажабэ. Это фамилия моих бурятских предков. А вот насчет Абрамовича, тут уж без изменений.
– Да мне, собственно, без разницы. Оставайтесь как есть. После того, как остров превратился в колонию иудеев, вы с этим отчеством можете баллотироваться в кнессет. Посещаете новую синагогу?
– Нет, я не религиозен, к тому же иудеем не являюсь, несмотря на то что иудейская кровинка порой дает о себе знать.
