Нейман вернулась домой и заперлась в
своей комнате. Она ещё раз осмотрела рану на плече и убедилась в
том, что кровь действительно голубого цвета. Стоило ей снять
временную, сделанную наспех повязку, как кровь вновь потекла.
Однако Нейман не могла не заметить, что хоть рана и была совсем
свежей и глубокой, но её края уже начали зарубцовываться, и это
предотвратило большую кровопотерю.
Сделав себе перевязку, Нейман целый
час просидела неподвижно. Так много произошло за одни сутки, что
она ещё не успела всего осознать и со всем смириться. Ей казалось,
что жизнь кончилась или пришёл конец света. Нейман не представляла,
как ей дальше жить и что делать. В её семье одновременно погибли
двое, а теперь Нейман выяснила, что её кровь не красная. Если об
этом узнает Аулент, то будет скандал или… Нейман тряхнула головой и
отогнала от себя ужасную мысль о том, какой участи подвергнутся её
сёстры и брат, не говоря уже о ней самой, о терианке голубой
крови.
«А что, если у кого-нибудь из них
тоже голубая кровь? – подумала Нейман, тревожась всё сильнее, чем
яснее вырисовывалась реальность перед её глазами. – Ведь если у
меня и Ноэми в жилах кровь коренных териан, то очень возможно, даже
наверняка, такая же кровь у Изабеллы и Марии».
Нейман действительно не знала цвета
своей крови и крови своих сестёр много лет. Она была врачом, но
никогда не болела и специально свою кровь не изучала. У Нейман за
свою жизнь получала небольшие раны и царапины, но в любом случае
она видела свою кровь не иначе, как запёкшейся почерневшей массой.
Нейман ещё в детстве сказали, что её кровь имеет невероятно быструю
свёртываемость, полученную по генам от предков-альдерусцев, и едва
выходит из тела на поверхность кожи и соприкасается с воздухом или
одеждой, как тут же сворачивается и чернеет, уберегая организм от
заражения и кровопотери. Эту специфику усиливали некоторые лечебные
отвары альдерусцев, которыми те пользовались в сражениях. Нейман
удовлетворилась этим объяснением и, леча других, никогда не
интересовалась своим организмом, в точности похожем на землян и
альдерусцев. И только сейчас, получив по-настоящему глубокую рану,
она впервые увидела истинный цвет своей крови и задумалась над тем,
почему та в этот раз не почернела и не свернулась сразу. Возможно,
она давно не пила тот отвар…
Нейман в нерешительности и волнении
прошлась по комнате, затем остановилась у окна. Предстояло решить
столько проблем, а она не знала даже с чего начать и у кого искать
поддержки. Беззаботная жизнь кончилась, и пришло время испытаний.
Настала пора принимать серьёзные взрослые решения и драться за
право существовать в этом жестоком мире. Нейман умела проявлять
твёрдость и показывать зубы, когда это было необходимо, но сейчас
она не была уверена, что сможет защитить своих родных от дальнейших
бед, ибо она чувствовала, что её враг — это не только Хауцы. Что-то
слишком подозрительно сильная конфронтация возникла между домом
Эриндо и теми, кто жил в Ауленте. Это произошло не на пустом месте,
должна существовать весомая и объяснимая причина, вызвавшая эту
трагедию.
Несколько минут новая глава семьи
графов де Эриндо смотрела вдаль. Там, за садом и плантациями роз,
начинался густой лес, который тянулся до самых гор, видневшихся на
горизонте. Тера была больше Земли в десять раз, и потому горизонт
на этой планете казался недосягаемо далёким, а высоченные горы с
такого расстояния – очень маленькими, окутанными голубоватой
дымкой. Эти скалы были неприступны, и там пропало немало людей, а
те, кто возвращались, рассказывали о бездонных пропастях и
внезапных обвалах. Нейман захотелось бросить всё и уйти в эти горы
как можно дальше и выше. Она готова отказаться от всего, лишь бы
оказаться подальше от Аулента. Но сейчас это было невозможно, ведь
только утром она похоронила мать и сестру. Нейман должна
разобраться в причине их убийства и к тому же Мария ещё не
проснулась, что очень тревожно. Нет, сейчас уйти нельзя. Сначала
месть, а скорбь – потом. Нужно остаться здесь и пройти весь этот ад
до конца.
