Глава 1.
- Что значит, нет, Роман? - моя мать никогда не считала нужным
сдерживать свои аппетиты и эмоции.
- Мам, я оплачиваю твою квартиру, твою домработницу, твоего повара,
твой отдых, твою машину и твои занятия с фитнес-тренером. Два раза
в месяц, без каких-либо условий и задержек на твою карту поступают
приличные суммы на то, чтобы ты могла жить, не ограничивая себя.-
Перечислял я, не переставая просматривать отчёты. - На ту сумму,
которая тебе падает, люди живут всей семьёй несколько месяцев. Но у
тебя регулярно какие-то непонятные расходы. То очередное сто
двадцать первое колье с брюликами, теперь вот шуба. Мало того, что
неизвестно какая по счёту, так ещё и за такую цену. Из кого она
сделана? Из шкуры саблезубого тигра? А вместо пуговиц алмаз
"Орлов"?
- И что? Я что не заслужила не важно какой по счёту шубы!? - не
получив желаемого криком, мать перешла на жалобы о тяжёлой жизни. -
Я жизни не видела, ни юности, ни молодости, я родила тебя в
семнадцать!
- Мам, моей вины в том, что ты связалась с откровенным бандитом и
родила меня в семнадцать, да ещё и по тюрьмам моталась к отцу,
которого я никогда не видел, но из-за которого поимел воз
неприятностей, нет никакой. - Оборвал я неуместные стенания. -
Свободных денег сейчас нет, у меня новый проект и вытащить даже
рубль из оборота, я не могу.
- Конечно, это не безродную девку на помойке подобрать, жениться на
ней и содержать, пока она под своих дружков ложилась! - со злостью
начала она.
- Мать! - осадил её я. - Выйди из кабинета.
- Ром...
- Выйди. - Процедил я.
Тема моего брака была под строжайшим запретом. За прошедшие со
дня развода десять лет в моем окружении мало осталось людей, кто
вообще знал, что я когда-либо был женат. А кто знал, тот молчал.
Тех, кто не понимал, что я не желаю даже намёка слышать об этой
твари, я увольнял одним днём и с волчьим билетом даже просто за
сплетни в курилке. В результате, чуть не развалил свой собственный
бизнес.
Сейчас у меня была любовница на контракте. Я платил и снимал
квартиру. Ровно год. Потом менял девку. Её обязанностью было сидеть
дома и ждать. Если у меня появлялась потребность, я приезжал в
удобное для меня время.
Ручка со стола полетела в стену. Только облегчения это не
принесло. Злые слова матери словно вскрыли давний болезненный
нарыв.
Её звали Алиса. Алиса Макеева. Она была сиротой, ей даже фамилию
дали по названию улицы, где её нашли прохожие ещё совсем младенцем.
Родителей и вообще каких-либо родственников не нашли. Страшная
судьба для ребёнка, но сволочам всегда везёт. Вот и этой стерве
везло с детства.
Она попала не в обычный детдом, а в тот, где директором была
одинокая, но очень любящая своих воспитанников женщина. Многие из
выпускников этого детдома поддерживали место, ставшее им домом. И
Алиса не знала, что такое голод, издевательства, отсутствие
сладостей на столах или нехватка необходимых педагогов. Более того,
именно эти педагоги заметили у неё талант к рисованию и развивали,
как могли.
Директор детского дома убедила окончившую школу с отличием
девку, попробовать себя в архитектуре. И это была любовь с первого
чертежа, как смеясь, говорила сама бывшая жена. Так я её и
встретил.
Она училась на архитектора-реставратора и срисовывала уцелевшие
элементы декора в здании, которое я выкупил под снос. Там сейчас
один из моих центров. Та директриса выбила сиротке и жильё, причём
не просто квартиру, а пусть и старенький, но кирпичный дом. Да, не
в Москве, но в области, до Москвы на электричке меньше двух часов.
И бюджетное место в ВУЗе. Хватанула моя жёнушка удачи за двоих.
Но главное, это была её внешность и наивная мордашка. Красива
была с@чка так, что и сейчас зубы сводит. Ноги, что говорится от
ушей, талию я ладонями обхватывал. Вся худенькая, хрупкая, но
фигура... Одна грудь чего стоила, высокая, упругая. Целая грива
вьющихся крупными кольцами волос того удивительного цвета, который
хочется назвать белый с серебром. Но главным в ней были глаза.
Настолько ярко-голубого цвета, что казались нарисованными. Кто бы
устоял?
