— Власть, деньги, секс и… Какая,
по-вашему, четвёртая из самых животрепещущих тем всех времён и
народов? — радостно спросил ведущий радио, звучащего в машине.
Такси остановилось у аэропорта.
Аврора взялась за ручку двери, надеясь дослушать.
— Сегодня третье мая. В
Санкт-Петербурге плюс двенадцать, солнечно. Правильный ответ —
сразу после музыкальной композиции. Оставайтесь с нами!
Аврора без особого сожаления
вздохнула. Под бодрящее «Тынц! Тынц!» вылезла из машины.
И замерла.
— Чёрт! Только не это!
У здания аэропорта теснились
автобусы прессы. Обещанное солнце отражалось в логотипах известных
телеканалов. Операторы с камерами, журналисты с микрофонами.
Аврора хлопнула дверью, сглотнула
резко пересохшим горлом. Нет, только не под дула безжалостных
объективов, не под град жалящих вопросов: «Хорошо спите, доктор
Романовская?», «Совесть не мучит?», «Кошмары не снятся?», «Каково
это — убить человека?»
Она достала из сумки тёмные очки,
надвинула пониже кепку.
Водитель поставил у ног чемодан.
Аврора торопливо поблагодарила.
Натянутый поверх кепки капюшон толстовки надёжно упрятал приметные
светлые волосы. Часы показывали: время до окончания регистрации
есть, и Аврора решила переждать. В надежде, что со стороны сейчас
больше похожа на сутулого подростка, чем на двадцативосьмилетнюю
женщину, а бойкие репортёры скоро разъедутся, Аврора подхватила
маленький чемодан и уверенно покатила прочь.
Укрытий под широким козырьком
большой парковки наблюдалось немного — лишь могучие, как атланты,
круглые бетонные столбы. За одним из них у дороги Аврора и приютила
чемодан. Прислонилась к столбу спиной.
Телефон привычно лёг в руку. По
экрану побежали полученные сообщения.
Муж с пожеланием «Хорошо долететь!»
(Да что ты!), адвокат с копией заявления на развод (Вот это уже
лучше!), подруги с заезженным до тошноты «Всё будет хорошо»
(Девочки, я вас, конечно, люблю, но как же надоели эти ничего не
значащие слова. Откуда вы знаете, что будет?), коллеги с вопросами.
Две недели, как Аврору отстранили от работы, а они всё пишут и
пишут, уточняя информацию то по одному её пациенту, то по
другому.
Аврора отправила последний короткий
ответ, вбила в поисковик «самые животрепещущие темы». Деньги,
отношения, секс, воспитание, пенсия, водка — выдал Интернет.
«Кто бы подумал», — усмехнулась она.
Изменила запрос. Набила «власть, деньги, секс и…» и обнаружила, что
за ней наблюдают.
Из окна припаркованной рядом машины,
небольшой, красненькой, девчоночьей, торчал любопытный нос,
кокетливый беретик и два пытливых детских глаза.
Они внимательно изучили Аврору.
Потом маленькая пассажирка спряталась — остался только след от
дыхания на стекле. Мягко щёлкнул замок, под дверью машины появилась
одна нога в розовом ботиночке, другая, а потом и вся девочка лет
пяти, чудесная, как маленькая фея. В непромокаемом пальтишке как
раз по весенней погоде, с роскошной сумочкой на боку и откушенной
булочкой в целлофановом пакетике, зажатом в руке.
Девочка аккуратно закрыла дверь,
покрутилась, словно выбирая, куда бы пойти, и взяла курс прямиком
на проезжую часть.
— Далеко собралась? — Аврора едва
успела обогнуть машину, чтобы перехватить беглянку у заднего
бампера, опередив пролетевшее мимо такси, под колёса которого едва
не выскочила малышка.
— К маме, — с детской
непосредственностью показала она пальцем, не испугавшись ни
неожиданной опасности, ни незнакомой тёти.
Аврора повернулась. Там, куда
показывала девочка, за несколькими полосами движения на островке
безопасности выясняли выяснения мужчина и две женщины.
Одна из женщин стояла к Авроре
спиной: длинное пальто, тёмное и элегантное, ювелирность талии,
головокружительной высоты каблуки, волосы, окрашенные в
ядовито-винное, уложенные с продуманной небрежностью. Она
откидывала их назад, царственно встряхивая головой, и как дирижёр
взмахивала руками, что-то объясняя другой, стоящей к Авроре лицом.
Вторая, одетая в джинсы, куртку и забавную кепку, мягкую и
хулиганскую, то поправляла серьги, что цеплялись за лёгкий шарф, то
переплетала на груди косу. Мужчина в чёрном пальто нараспашку,
высокий и весьма привлекательный с виду, пытался уладить конфликт,
защищая ту, которая с косой, и стараясь что-то объяснить той,
которая явно никого не хотела слышать.
