Сегодня я отпросилась с работы
пораньше и побежала домой. По дороге заскочила в супермаркет, чуть
не полмагазина продуктов скупила и, конечно же, шампанское и
тортик. Сегодня у нас с мужем праздник – первая годовщина свадьбы.
Я спешила домой и представляла, как накрою стол, муж вечером придет
с работы, а его уже ждет романтический ужин на двоих. При свечах!
Он заходит в комнату, а я в очаровательном коктейльном платье
черного цвета с глубоким вырезом на спине стою у окна. Последние
лучи заходящего солнца ореолом освещают мою фигуру и путаются в
локонах.
Да! Я романтик и стараюсь
разнообразить нашу с мужем совместную жизнь.
Вот так, мечтая и вполголоса
мурлыкая себе под нос песенку, даже не заметила, как оказалась
перед нашей квартиркой – если так можно назвать сто квадратов
жилплощади в доме новой планировки в элитном районе города. Жилье
нам подарили родители на свадьбу.
Открыла двери ключом, поставила все
пакеты в коридоре и побежала в спальню, переодеться. Открыла дверь
и замерла. Мой любимый муж трудился в поте лица над моей близкой
подругой Нюрой. Я застыла в ступоре. Алексей обернулся, как-то
нехорошо мне улыбнулся и сказал:
– Ну что, привет, любимая. С
годовщиной тебя. Я вот уже праздную. Могла бы и позвонить,
предупредить, что будешь раньше, а так – извини, сама виновата, – и
со всей силы ударил меня кулаком в голову.
Вспышка боли и я сразу отрубилась.
Очнулась от того, что захлебываюсь. Картина маслом: подруга держит
мне голову и зажимает нос, муж вливает в меня поллитровую бутылку
водки, а я захлебываюсь и глотаю эту дрянь.
«За что они так со мной?» – подумала
я, перед глазами летали черные мушки, от водки неимоверно
тошнило.
– Ты мешаешь нам, – со злостью
сказал муж.
– Помоги, бери ее за ноги, –
обратился он к Нюре и подхватил меня под мышки.
Вдвоем они потащили меня на балкон.
Я пыталась сопротивляться, но любимый муж бросил меня посередине
пути, и я опять приложилась головой об пол. Затылок взорвался
острой болью, меня стало рвать.
– Вот же дрянь! – рявкнул муж. –
Вечно у нее все через ж… Даже сдохнуть спокойно не может.
– Бери давай, чего встала, – рявкнул
на подругу.
Они подхватили меня, перевесили
через перила и вытолкнули. А жили мы на десятом этаже. Я так и не
поняла, когда умерла: от удара об асфальт или еще в полете – от
разрыва сердца….
***
В себя я приходила медленно. Не
открывая глаз, пощупала ткань под рукой. Простынь. С облегчением
выдохнула.
Вот приснится же такое…
Потянулась и замерла, задохнувшись
от боли, настоящей физической боли, которая разрывала на части
буквально все мое тело. Болело все: каждая косточка, каждая мышца,
каждая клеточка. Даже дышать трудно. Почему мне не дают
обезболивающее? Я же так умру от болевого шока. Вспомнила, как
погибла и осознала, что уже мертва. Тогда почему мне так больно? У
мертвых же ничего не болит. Значит, еще жива. Но на больницу эта
комната не похожа. А потом я услышала, что кто-то монотонно что-то
бубнит. Молится что ли? Попыталась повернуть голову, но виски
прострелило резкой болью, и я не смогла удержать стон.
– Госпожа, вы очнулись! Я так рада!
Неделю уже мечетесь в бреду в беспамятстве. Думала, уж и не
очнетесь. Слава Единому, вы пришли в себя. Радость-то какая! Теперь
все будет хорошо.
Ко мне подкатилась шариком
небольшого росточка пожилая женщина, приподняла голову и поднесла к
губам кружку:
– Пейте, госпожа. Это укрепляющее и
обезболивающее зелье. Вот так, а теперь отдыхайте. Вечером лекарь
придет и осмотрит вас.
– Кто вы и где я? – просипела я
хриплым голосом.
Думала – не услышит, но она услышала
и тут же растерянно запричитала:
– Ох, горе-то какое! Госпожа, вы не
узнали меня? Это же я, ваша нянюшка. Я вас с младенчества растила.
Как же так-то?
