Пролог
1 июня 3985 года от Раскола,
столица Соринтии – Сорин-Касто
В тронном зале замка Сорин-Касто
оглушительно орал младенец. Его крик эхом отдавался от каменных
стен, многократно усиливаясь. Корзинка с младенцем стояла прямо на
троне, а над ней склонился его величество император Вейлор VII
Соринтийский.
Этот необычайно высокий мужчина
средних лет имел могучую и статную фигуру, резкие правильные черты
лица и глаза цвета небесной лазури. Обычно тщательно уложенные
светлые волосы сейчас выбивались из-под золотого венца. Его твердый
рот был перекошен, по небритым щекам бежали слезы.
– Я прошу тебя, – тихо сказал он и
положил ладонь на животик младенца.
Ребенок замолчал на секунду, но лишь
затем, чтобы глубоко вздохнуть и зареветь еще сильнее. Милое
детское личико покраснело, глаза с новой силой налились
слезами.
– Это не приказ, это просьба, –
повторил император. – Только тебе я могу это доверить.
Он заставил себя отвернуться от
младенца и посмотрел на того, к кому обращался.
– Прошу. Пожалуйста!
– Они не поймут! Твоя репутация будет
уничтожена... Ты войдешь в историю как убийца!
– Пусть так.
– Не понимаю тебя, Вейлор!
– Я и не жду понимания, – скрипнул
зубами его величество. – Тем более от того, кто предпочел создать
карьеру, а не семью.
Младенец снова замолчал, чтобы
набрать воздуха. Его новый крик разрезал недолгую паузу, заставив
собеседника императора вздрогнуть.
– Действительно по-другому
нельзя?!
– Нет! Нет… Я не могу больше доверять
Этому… Этой твари! Оно уже отняло у меня жену и дочь, я хочу спасти
хотя бы сына!
Собеседник сдался.
– Будь по-твоему. Но куда я его
дену?
– Куда хочешь. Важно, чтобы я не
знал, где он. То, что знаю я, знает и эта тварь. Пусть я никогда
больше не увижу сына, но он хотя бы будет жив. Я не знаю, подохнет
ли эта дрянь вместе со мной. И я не знаю, найдется ли человек…
Вейлор не смог договорить, дыхание
перехватило. Он отшатнулся от младенца, осел на пол и тяжело
закашлялся.
– Найдется ли человек, способный
остановить эту тварь...
– Я найду такого человека,
обещаю!
Мысленно проклиная происходящее,
собеседник императора с тяжелым вздохом склонился над младенцем и
положил ладонь на его маленький лобик. Малыш тут же раскрыл голубые
глазки и перестал плакать, удивленный появлением дяденьки, от
которого не знал, чего ждать.
– Обещай, что при этом прольется не
слишком много крови, – попросил Вейлор.
– Уж как получится.
Император поднялся, наклонился к
зареванному младенцу и нежно поцеловал его в лобик. Мальчик тут же
вцепился тонкими ручонками в щеки и волосы отца, словно не желая
расставаться с родителем.
– Помни: его нужно держать подальше
от меня. Мне не важно, кем он станет, главное, чтобы был жив и
здоров. Пусть просто… растет хорошим человеком и не повторяет мой
путь.
– Я сделаю для этого все
возможное.
– Знаю. Зови сюда служителей Сиани,
сейчас я отрекусь от сына, и ты уедешь. У меня не так много
времени, – с сожалением вздохнул он и внимательно осмотрел свои
руки, охваченные слабым бледно-зеленым свечением. – Пока я могу
контролировать Это.
3 июня 3985 года
Его величество Вейлор Соринтийский
мерил шагами комнату, изредка бросая взгляды на собравшихся в зале
для приемов.
Напротив него стояли, высоко держа
головы и глядя прямо перед собой, двое старейшин поселений аиргов.
Их можно было сравнить со статуями, вылепленными искусным
скульптором: неподвижны, безмолвны. Время словно бы и не заметило
их существования: даже в глубокой старости они сохранили
нечеловеческую, безупречную красоту молодости. Необычная
аметистовая кожа этих созданий сияла даже в тусклом свете
канделябров. Их гордый и независимый, холодный взгляд раздражал его
величество. Да какое право они имеют смотреть на своего императора
с таким вызовом? Высокомерные твари. Ничего не добились, живут как
дикари, никакой пользы обществу от них нет, пришли просить о
помощи, а ведут себя так, словно им обязаны все вокруг!
