Снег, казалось, был повсюду. Метель заметала все вокруг,
поднимая его в воздух, отчего света белого не было видно, грозясь и
меня превратить в сугроб. Заснеженный лес окружал со всех сторон,
закрывая собой небо, и надежда на спасение таяла с каждой
секундой.
«Пожалуйста, помогите! - твердила я про себя, не в силах
произнести ни слова, и уже не чувствуя тела. - Хоть
кто-нибудь!»
Но зимний лес безмолвствовал, и ему не было дело до глупой
девчонки, замерзающей в его глубинах.
Как же так вышло? Почему я попала сюда? Я ведь совсем молода,
мне бы еще жить да жить.
Только для сожалений было слишком поздно. Сознание постепенно
угасало, и я, как могла, отчаянно боролась с забытьем, прекрасно
понимая, что если усну, то не проснусь больше никогда. Когда сил
почти не осталось, и я была готова сдаться, вдали раздались шаги и
скрип снега под чьими-то ногами.
Звук шагов достиг меня и затих, и сквозь пелену метели я
разглядела нависшее надо мной лицо мужчины. Немногим старше меня,
своей красотой он напомнил мне ангела. Высокий, зеленоглазый, с
точеным профилем и гладко выбритой кожей.
А может, так оно и есть? И он пришел за мной?
Хотя, вряд ли ангелам бывает холодно. И им незачем рядиться в
шубу, как этому мужчине, а значит, небеса услышали мои молитвы, и я
спасена.
Но отчего-то незнакомец не спешил меня спасать. Втянув носом
воздух, будто принюхиваясь, он вдруг нахмурился, и во взгляде,
брошенном на меня, я заметила недовольство и раздражение.
Да что это с ним? Я же сейчас замерзну насмерть, а ему будто
плевать!
- Черт, - со злостью пробормотал мужчина. - Я был уверен, что
почувствовал зов. Неужели, показалось?
Он выпрямился, и я до ужаса испугалась, что незнакомец сейчас
уйдет. Открыв рот, я попыталась крикнуть, чтобы привлечь к себе
внимание, но вместо слов вырвался лишь хриплый стон. На мое
счастье, мужчина услышал меня, тихо выругался и снова наклонился ко
мне. Земля и небо поменялись местами, и я повисла у него на плече,
а перед глазами замаячила широкая спина моего спасителя.
Безвольно болтаясь, как кукла, я только и могла, что
разглядывать густой серый мех, в который уткнулась лицом, да краем
глаза видеть мелькающие по бокам деревья. Мы шли по моим ощущениям
минут десять, если не больше, а потом я услышала чьи-то голоса, что
спрашивали мужчину обо мне. Он что-то им ответил, но я не
разобрала, что именно. Глаза мои закрылись сами собой, и последнее,
что я помнила, как меня занесли в теплое помещение и уложили на
мягкую поверхность. А после я отключилась.
***
Очнулась я от того, что рядом кто-то ходил и бубнил себе под нос
что-то неразборчивое. Открыв глаза, я сначала подумала, что сплю,
или и того хуже, у меня начался предсмертный бред. Иначе было не
объяснить, как я оказалась в совершенно незнакомой комнате,
интерьер которой до боли напоминал средневековый. Будто в замке
каком-то оказалась.
Но ощутив на себе все прелести последствий обморожения, я начала
думать иначе. Тело противно закололо сотнями иголочек, и меня
затрясло, несмотря на горящий рядом с кроватью камин. Голова начала
раскалываться от пульсирующей боли, и я почувствовала, что вся
горю.
Нет, это точно не сон. Тогда что это за место?
Я лежала на огромной кровати с мягкой периной, укрытая толстым
шерстяным одеялом, а над головой нависал балдахин, закрывая от
моего взора половину комнаты. Сквозь приоткрытые шелковые занавески
я разглядела высокий сводчатый потолок, грубо оштукатуренные стены
унылого серого цвета и узкое окно, за которым царила ночь.
Свисающая с потолка большая круглая люстра, в которой горели
настоящие свечи, давала непривычно тусклый свет, но и так было
ясно, что ничего нового я не увижу.
