Я смотрела, как закапывают могилу, плакала и испытывала жгучий
стыд. Это похороны моей матери, единственного родного человека, но
слезы текли в первую очередь потому, что я не знала, как теперь
быть, когда я осталась совсем одна. Мне ведь только шестнадцать, до
совершеннолетия почти два года. Подростку просто не позволят жить
одному… Да и кредит за дом мама выплатить так и не успела, никакого
наследства я не получу, разве что долги…
И куда мне? В приют? Туда точно не хотелось. У нас в школе
учились дети из приюта Святого Марка, и даже небольшого опыта
общения с ними мне хватило, чтобы понять: в системе я просто не
выживу. Не выживу – и все тут. А усыновлять кого-то моего возраста
просто не станут, это любому ясно.
Родственников, которые могли бы забрать меня, у нас не имелось.
Мама была единственным ребенком, бабушка с дедушкой умерли
несколько лет назад. А отец… Я о нем ничего не знала. Именно ничего
знала, а не просто не общалась с ним. Мама с детства рассказывала
мне про военных, моряков, ученых, пропавших в экспедиции… И
постоянно путалась в показаниях. В какой-то момент мне даже начало
казаться, будто она сама не знает, кто именно был моим отцом, но
таким легкомыслием мама не отличалась. Скорее всего, она ничего не
хотела говорить мне о папе, и я не знала, почему.
Слезы капали и капали. Я поверить не могла, что теперь
совершенно одна, что мама не разбудит меня утром привычным
ворчанием… Она умерла так внезапно… Не стало в одну секунду.
Сердце… Она давно на него жаловалась, ходила по целителям, но я не
знала, что ее может не стать настолько… быстро.
Нотариус мистер Арчер стоял рядом, время от времени гладя меня
по плечу. Наверное, пытался успокоить… Но разве я могла
успокоиться? Я теперь круглая сирота… Почему все это происходит
именно со мной?!
– Не плачь, милая, – мягко проговорил мистер Арчер. – Все будет
хорошо.
Я упрямо мотнула головой. Не будет. Ничего уже хорошо не
будет.
Мистер Арчер являлся душеприказчиком мамы, именно в его
обязанности входило исполнить ее последнюю волю. И как-то
пристроить меня.
Нотариус часто бывал у нас в доме, стал практически другом
семьи. Какое-то время у меня даже теплилась надежда, что он сделает
матери предложение, и наша жизнь станет хоть немного легче. Мама
работала в местной библиотеке, доход более чем скромный… Но то ли у
мистера Арчера не было никаких намерений относительно нее, то ли я
просто чего-то не поняла.
– Не волнуйся, твой отец о тебе позаботится, – огорошил меня
нотариус.
Мне казалось, что земля уходит из-под ног.
– Вы что-то путаете. У меня нет отца.
Нотариус тяжело вздохнул.
– Ну что за глупости, Джейн? Отец есть у каждого.
Ненавидела, когда со мной разговаривали как с глупым
ребенком.
– Мама о нем никогда не говорила! Ни слова правды! Может, она
даже не знала, кто мой отец!
С каждым словом я повышала голос все больше. Понимала, что
нельзя так вести себя на похоронах, но все переживания рвались
наружу истерикой.
– Мэри знала, кто твой отец, Джейн, – тихо произнес мистер
Арчер. – Она прекрасно все знала, просто не считала нужным
беспокоить его. Беременность… Словом, родить ребенка было только ее
решением.
Потрясающе. Просто потрясающе. Предполагаемый папаша даже не
знает о том, что его осчастливили отпрыском. Мама могла с него хотя
бы алименты стрясти, тогда бы нам жилось легче. Но она этого не
сделала.
– Завтра мы поедем в столицу, к твоему отцу. Надеюсь, он с
радостью примет тебя.
Еще и столица? Неужели мама не могла найти отца своему ребенку
немного… поближе?
– И как же зовут моего отца? – спросила я, недоверчиво
нахмурившись.
Нотариус тяжело вздохнул и потер переносицу.
– Твоя мать утверждала, что его имя – Дэниэл Лестер.
