Искра. Волчьими тропами

«…Теперь по миру будет гулять твой амулет и соединять обречённые на одиночество пары.

— По мирам, — улыбнулась Вера.

— Что?

— Я когда его делала, то думала о многих мирах…»

«Воспевая любовь»

Полсотни крепких мужчин стояли кругом и притоптывали, скандируя грубоватое:

— Арр, арр, арр!

Лохматые, в грубой одежде, с горящими от охватившего возбуждения глазами, всё сильнее стучали босыми ступнями по земле, выбивая ритм.

«Арр», потом одновременный удар голыми ступнями по земле, снова рычащее «Арр!» — и вновь удар ногой. Позы мужчин напряжены, и всё их внимание направлено в центр круга.

— Щенок! Пошёл против меня из-за хвоста блудливой сучки! — презрительно выплёвывал злые слова черноволосый бугай. От него веяло мощью и гневом.

— Она не хотела никого, кроме меня! А ты… — сжав кулаки такой же рослый мужчина, только совсем молодой, задыхался от невысказанной боли и бессилия.

— А я взял своё по праву! Оспоришь мою власть? — угрожающе надвинулся бугай.

— Ты… — глаза молодого горели непримиримой ненавистью, но он знал, что уступает в силе отцу, вожаку стаи.

Ему надо было послушать дядю, не нарываться, затаиться на год-другой, и набраться сил, но сердце разрывалось от боли. Его юная Тай умерла дважды, а он не смог её защитить. Сначала её светлую душу растоптал отец, взявший едва вошедшую в возраст волчицу по праву сильного, и она замкнулась в себе, а потом безразличную ко всему Тай вызвала на поединок самка отца Джарра и перегрызла ей горло.

— Что? Договаривай! — вожак подошёл вплотную, лоб в лоб и, смотря в глаза сыну, прорычал:

— Ну же… девочка была довольна, что я уделил ей внимание. Она размечталась подвинуть Джарру…

— Ты… — молодой мужчина не удержал человеческую ипостась — и через секунду два огромных черных волка сцепились друг с другом. Провокация вожака удалась.

Опьянённые кровью члены стаи следили за боем. Молодой волк был силён, ловок, но вожак тоже ещё молод и силён, только за плечами у него огромный опыт схваток. Впервые он стал отцом в пятнадцать лет, но из всех тех сосунков, что родились от него в ту пору, выжил только этот.

Сейчас альфе исполнилось сорок и, несмотря на высокую смертность щенков в стае, у него подрастает целый выводок дармоедов от разных волчиц. Многие из них сейчас подглядывали за поединком и тряслись от страха. И это хорошо! Подчинение должно быть у них в крови, иначе…

Больше играть с молодым волком Старх не стал. Он достаточно развлёк стаю и показал свою силу. Последний прыжок и…

Уходил он, обернувшись человеком, оставляя позади истекающего кровью волка… своего взрослого сына. Стоящие на пути вожака оборотни попятились, пропуская альфу и склоняя головы. Стая была довольна.

Джарра тоже довольна, но скрывает это. Старх видел её насквозь. Она надеется, что её щенок от него займёт достойное положение. В этом её слабость. Единственная слабость, и когда-нибудь он убьёт её за эту слабость, потому что делиться властью с сыновьями он не намерен. Но сейчас он разделит с ней своё возбуждение.

— Старррх! — послышался рык брата-близнеца.

Он надвигался на него и пришлось остановиться. Рохх по сути своей был таким же вожаком, как Старх, но всегда уступал инициативу брату и подчинялся ему.

— Рохх, — спокойно встретил близнеца Старх, гася в себе раздражение, которое тот вызывал в последнее время. Его бы воля, он убил бы брата, но тот ведь не сдохнет без сопротивления.

— Ты расправился со своим сыном! — едва сдерживая оборот, Рохх оскалился, показывая удлинившиеся клыки.

— Он бросил мне вызов, — безразлично ответил Старх.

— Ты спровоцировал его! — впервые при всех бросил обвинение брат.

Раньше он высказывал свои сомнения наедине и позволял убедить себя в правоте правящего стаей. Признаться, такие споры помогали Старху находить правильные слова для других волков, но с каждым годом его всё сильнее злило недоверие брата, настораживала тихая задумчивость Рохха после их словесных столкновений.