Думаю, это был переломный момент, когда я начала осуществлять
свой план, готовящийся долгие годы.
Моя история началась задолго до этого события, но именно это
стало отправной точкой в моей мести. Мир, каким я его знала в
детстве, изменился, и один его уголок пропал безоглядно.
Вернусь к тому, что толкнуло меня ускорить достижения моей цели.
Моргнув, я сосредоточилась на помещении, в котором была не так
много раз, но они были настолько запоминающимися, что спустя и сто
лет, я скажу, что происходило в стенах сердца клана Вэрдимиос.
Я вошла в кабинет своего отца, легко ступая по темному
паркету.
Дверь за мной с грохотом закрылась и я услышала, как щелкнул
замок. Чёрные каблуки моих туфель простучали свою мелодию и
затихли, уступив место другому звуку.
К моему удивлению, это был шелест бумаги. Шорох был слишком
громким, чтобы быть просто звуком, и он постепенно нарастал и
нарастал, пока я подходила к столу отца около большого окна.
Шелест моего платья плавно звучал в этой тишине. Мягкий свет
проникал в это темное помещение и озарял его, даря тепло даже
сквозь стекла. Горело несколько свечей в стеклянных чашах.
Магическое стекло витража казалось мне огромным и прекрасным.
Оно, словно бархат, ниспадало вниз, к полу. Я шла по нему плавным
шагом, а цветное сияние горело у меня в глазах.
Приподняв подол кончиками пальцев, я склонилась в реверансе и,
выпрямившись, соблазнительно улыбнулась тому, к кому я пришла. Эта
улыбка была рефлекторной, но чаще всего она меня выручала. Не знаю,
откуда это взялось, но я люблю, когда люди боятся меня, и невольно
меняюсь в лице.
И сейчас я смотрела на мужчину, сидящего за столом, с
прекрасными черными волосами в черном костюме без единого светлого
оттенка. Он походил на принца крови, попавшего в лавку антиквара.
Правда, принца из него как-то не очень выходило, ведь я знала, что
он принадлежал к определенной касте людей, отнюдь не благородного
содержания. Но это не имело никакого значения.
— Отец, ты звал меня? — спросила я человека, зовущегося моим
отцом. Он казался совершенно спокойным. Впрочем, спокойны ли другие
при взгляде на него? Он же выглядел так, будто всегда знал, что
произойдет.
— Иоландеа, ты с каждым днём становишься все прекраснее, —
безразлично произнёс он, подняв голову от какого-то документа на
столе, — Да, у тебя есть новое задание.
— Спасибо, отец, — склонила я голову в благодарности, совсем ее
не чувствуя, и приготовилась слушать главу семьи.
— Ты — самая моя удачная дочь, — бросил он мне эти слова, как
собаке кость, и продолжил без паузы, — достигшая совершеннолетия. И
ты идеально подходишь к осуществлению моего плана.
Сказав все это, он посмотрел на меня своими глазами,
прицениваясь ко мне, как к куску мяса. Так мог смотреть только
Драгор Арадес Вэрдимиос, главный Палач Империи, один из пяти
герцогов Целестиума. Подавив желание передернуть плечами, я
приготовилась услышать очередное задание, которое будет намного
сложнее, чем те, что получали мои братья и сёстры.
— Готовься соблазнить императора и выйти за него замуж, — сказал
он страшные слова, но я лишь сильнее изогнула губы в улыбке, —
Дальнейшие действия ты услышишь позднее. Свободна.
И потеряв ко мне всякий интерес, Драгор снова уставился в
документ на своём столе. Присев в положенном реверансе, я плавно
развернулась и направилась к выходу. Взявшись за ручку двери, я
услышала слова, сказанные скучающим голосом.
— Даю тебе год, — и добавил то, от чего моя спина покрылась
мурашками, — ты знаешь, что будет в случае провала.
— Да, отец… — и покинула его кабинет, чтобы уйти к себе в
комнату.
Мое лицо не выражало эмоций, которые я испытывала, лишь легкую
скуку и насмешку над проходящими мимо людьми. Я хорошо училась в
этом доме и искусству управления эмоциями обучилась в совершенстве
к этому моменту.
