Дара
— … именем тёмным образ мы
заклинаем. Явись пред очами, повелеваем! — шептали мы с подругами,
крепко держась за руки перед старым напольным зеркалом.
На стене громко тикали часы, которые
мы с горем пополам примостили на криво вбитый гвоздь. Часы были
большие, с крупным черным циферблатом на белом фоне. Свет зажженных
свечей едва рассеивал мрачную темноту чердака, но нам было четко
видно движение стрелок.
В эту зимнюю самую длинную ночь в
году я и три мои подруги залезли в заброшенный дом, чтобы погадать.
Каждая из нас должна была увидеть в зеркале своего суженого.
Причем, именно в момент солнцестояния – в этом году он приходился
на двадцать второе декабря 01:23 по московскому времени.
А заклинание было одно на всех, и за
руки дружно держались — ну, так силы больше, и не так страшно. Мне
было не нужно, но я пошла за компанию.
Я встречалась с парнем –первые
серьёзные отношения в моей жизни. А может это судьба, я выйду за
него замуж, у нас будет дружная семья: детишки — я хочу двоих,
уютные вечера и тихое мирное счастье. Может я увижу именно его?
Он предложил переехать к нему, но
поставил условие – уйти с работы. Я не смогла принять решение
сразу. Хотя я мечтала о семейном счастье, и, наверное,
соглашусь.
Я улыбнулась и посмотрела на Миру,
сосредоточенно наблюдающую за часами. Это она нас познакомила.
Зловещие щелчки секундной стрелки
отдавались в ушах, в голове, проникали в самое сердце. Было немного
жутко, темно и только язычки пламени свечей плясали по полу, да в
зеркале отражались наши силуэты.
Я не могла дождаться, когда же
гадание закончится и мы, наконец, уйдём с заброшенного чердака
–холодок пробежал по спине.
Очередной порыв ветра распахнул
настежь створку разбитого чердачного окошка. Я вздрогнула от
гулкого стука рамы о стену, и резко развернувшись на звук, поймала
на периферии зрения движение в зеркале.
Кто-то из девчонок завизжал. Я
испуганно повернулась обратно и поняла, что мне не показалось, а в
зеркале было чье-то отражение. Хотелось тоже завизжать, но крик
застрял в горле.
С одной стороны Лина крепче
вцепилась в мою руку, а с другой Ивонна резко потянула вниз. Она
споткнулась и упала на пол, отпустила меня. Вокруг началась паника.
Вернувшись взглядом к зеркалу, я закрыла глаза и потрясла головой,
открыла, но изображение и не думало исчезать. Ивонна с Мирой орали,
Лина до боли впилась в мою руку своими длиннющими дизайнерскими
ногтями.
Как в замедленной съемке, я смотрела
на отражение, которое становилось все четче и объемнее. Темный
пугающий силуэт увеличивался в размерах. На месте, где должны
располагаться глаза, горели два красных огонька: сначала тускло,
потом все ярче.
Создавалось ощущение, что это чей-то
взгляд. И смотрел он прямо на меня, или мне так казалось. И не
просто смотрел на меня, а проникал в самую душу, подкидывая дров в
увеличивающуюся панику. Странно, почему я подумала о дровах, вдруг
стало жарко. От страха же холодеют, а мне становилось все
жарче.
И, вдруг, силуэт, увеличившись в
размерах, сделал шаг из зеркала в комнату. Он стал на самом деле
объемный, хотя продолжал оставаться темным и с расплывающимися
контурами. Он напоминал тень, но плотную, размером больших мужских
габаритов.
Тень становилась все плотнее.
Казалось, ее можно было потрогать. Я едва сдержала порыв потянуться
рукой, чтобы сделать это. Я просто завороженно наблюдала, как она,
то есть, видимо, он, делает шаг вперед.
Горящие провалы глаз притягивали мой
взгляд, словно магнит. Мне становилось жарче. Жар поднимался из
низа живота, разливаясь по телу, сжимая спазмом горло, отдаваясь
томлением…в груди? Спазмом страха, замешанного на возбуждении?
–Ммм, — из моего пересохшего горла
практически вырвался стон.
