...Костик спал. Легкое покрывало сползло до самой поясницы, обнажая подкачанную татуированную спину. Каждую из этих татуировок у моего парня я знала. Каждую касалась пальцами, губами, языком. Каждую по памяти могла бы нарисовать, умей я это.
Я ощутила, как сердце провалилось куда-то в кишечник или сразу в пятки. Просто разом ухнуло, и меня затошнило.
Потому что из-за его плеча высунулась взлохмаченная Юлька и пробормотала:
— Ну и чего тебе надо?
Я моргнула. Пустота внутри стремительно заполнялась болью, мучительной, ноющей. К векам подступили слёзы, и я сцепила зубы, сдерживая их. Не дождется. Не дождется Юлька Громова их увидеть.
Я, блин, знала. Я знала, что так будет, просто гнала от себя эти мысли. Они оказались быстрее, да ещё и воплотились в жизнь. Какие сволочи.
Правда, я в душе не представляла, кого я имела в виду под «сволочами»: Костю с Юлькой или свои страхи, ставшие явью?
Я думала, что Костя не мог так поступить. Ха, очень даже мог. Как и большинство мужиков.
Юлька смотрела на меня с видом победительницы и ничего не говорила. Я скользнула взглядом по гостевой комнате, отмечая и наспех сброшенную одежду, отмечавшую чужой путь до постели, и мерно поднимающуюся спину моего теперь уже бывшего парня. Он всегда засыпал после секса, как отрубало. Пара минут — и уже храпит, как миленький. Прикол у него такой. Отметила я и Юлькин взъерошенный вид, и её довольную ухмылку.
И сама расплылась в ответной ядовитой улыбке. Что мне ещё оставалось?
— Надеюсь, тебе понравились все пять секунд? Или только две из них?
Нет, её ошалевшее, пошедшее красными пятнами лицо не могло залечить закровоточившую рану. Нет, мне не стало легче и проще. Нет, пустота никуда не делась. Я чувствовала, как сжимается моё горло от подступающих слёз. Я не заслуживала всего этого дерьма снова.
— Какие пять секунд? Что ты несёшь?
Я не ответила. Развернулась на каблуках и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Меня душила злость, обида и желание оказаться подальше отсюда прямо сейчас. Воздух лип к коже, застревал в горле, тяжелел, придавливая меня к земле.
Не дождутся.
Я не буду снова рыдать и думать, что со мной что-то не так.
Это с ними что-то не так. С теми, кто прыгает в чужую постель. С теми, кто изменяет.
Внизу продолжалась вечеринка Сабиевых. Кто-то спросил, куда это я. Отмахнувшись и параллельно вызывая такси, я бросила на ходу:
— Проветрюсь, голову что-то кружит! Скоро вернусь!
Врать мне было не впервой, а возвращаться я не собиралась.
— Карина? Ты точно в порядке? — Алиска поймала меня за локоть. Вот её обмануть было трудно, мы дружили уже несколько лет. Я ощутила, как царапнул холод её обручального кольца. Отстранённо заметила её убранные в прическу светлые волосы и шикарное платье с вырезом: теперь она такие надевать не боится, моя школа.
— В полном, — я умела улыбаться, когда следовало, и даже если Сабиева не повелась, она ничего мне не предъявила.
На улице было прохладно. Я поежилась, обхватила себя руками — забыла куртку в коттедже, но возвращаться не собиралась, да и такси было уже рядом. Я цеплялась за каждое действие, чтобы не думать. Не вспоминать моего парня в чужой постели и голую Юльку рядом с ним.
Одно я сделала сразу же, как только упала на заднее сиденье такси и наконец-то позволила себе шмыгнуть носом.
Я заблокировала Костю в телефоне, во всех соцсетях и мессенджерах.
