Евгеника:
За окном снова лил дождь, и настроение
у меня было отвратительное. Мать в очередной раз совсем уже
нетактично намекнула, что она в моем возрасте меня нянчила. А я до
сих пор не замужем, и непонятно, о чем думаю.
— Ты должна наконец сделать выбор! Вот
смотри: Эмиль — приятный молодой человек, Гектор — уже лейтенант,
через десять лет станет полковником. Дореш — тоже очень милый…
Еще бы Дореш был не милый, когда у его
отца сеть кондитерских фабрик по городу. И Эмиль тоже приятный,
потому что у него отец — владелец одной из трех крупнейших
телекоммуникационных компаний по всей стране. А Гектор — солдафон,
и шутки у него дурацкие.
— В конце концов, в твоей академии тоже
есть приличные молодые люди, я уверена! Вот тот, кто в последний
раз тебя провожал…
Угу, кто-то провожал… Сразу после
ресторана, где мы отгуляли всей группой до самого закрытия. Я
спустила там все свои карманные деньги, но зато была счастлива,
танцевала с кем хотела, говорила что думала и так громко, как мне
этого хочется.
Мама пока еще помалкивает по поводу
моей привычки задерживаться раз в неделю до полуночи, а то и
дольше, но вскоре и это будет поставлено ею мне в укор.
Уверена, она вот-вот напомнит, что
позволила мне учиться там где хочется, но это же не означает, что я
буду работать по специальности!
Да боги нас спаси! Конечно, женщина из
приличной семьи не должна работать. Она должна выбрать себе мужа,
который с радостью впряжется в семейный бизнес. Сеть кафетериев и
три гостиницы прямо в центре столицы ждут, вместе с моим отцом,
когда же я нагуляюсь и приведу кого-нибудь ему в помощь.
Есть, конечно, дичайший вариант — я
сама выпрошу у мамы кафе на окраине и попробую не угробить его
своим чутким руководством. Но это вряд ли — у меня никакого желания
погружаться во все это безобразие нет и не предвидится. И
гостиницами заниматься я тоже не жажду. Но выбора-то только два —
или потихоньку впрягаться самой, или выйти замуж и свалить все на
мужа.
Само собой, мать надеется на второй
вариант, вот и волнуется.
В принципе, и мне уже пора начинать
волноваться — до выпуска осталось всего несколько месяцев, а я
клятвенно пообещала папе, что помощь придет к нему сразу после
того, как я получу диплом.
Едва дождавшись окончания воскресного
обеда, когда мы все собираемся вместе и прислуге не приходится
накрывать стол несколько раз, я отодвинула от себя кружку с
недопитым чаем и искоса посмотрела на мать, намекая, что уже
наелась. Вставать из-за стола, пока хозяйка дома еще сидит,
считалось верхом неприличия, даже если нас за столом всего
пятеро.
— Допей чай и доешь кекс, — мама
кивнула на мои жалкие потуги размазать по тарелке не очень вкусную
выпечку. — Алита старалась все утро, так что соизволь оценить ее
усилия по достоинству.
Что ж, раз кекс пекла Алита, не будем
подставлять ее под наказание. Она хорошая девочка. Вот второй нашей
кухарке я с радостью сделала бы гадость, но, к сожалению, она
готовит так вкусно, что о гадости я вспоминаю, уже доедая
добавку.
— Вот теперь можешь идти, —
величественно кивнула мама. — И не забудь о нашем разговоре.
Я обреченно кивнула, присела в быстром
реверансе и как можно скорее сбежала наверх, в свою комнату. Там я
вытащила запрятанный в тайнике под кроватью личный ноут,
подключенный к общей мировой сети не через семейную линию, а через
отдельную, сделанную специально для меня Эмилем.
Приятный молодой человек, и семейный
бизнес у него очень приятный. Телекоммуникации — это дорога в
будущее… Прямо даже жаль, что мне с ним не по пути, причем дважды —
он, конечно, третий сын в семье, но свое будущее видит в помощи
своему собственному отцу, поэтому и жену ищет среди «своих». Мои
гостинично-кофейные богатства ему не сдались абсолютно.
