Майский вечер опьянял ароматом цветущей акации, в которой утопал
южный город. В окнах панельных девятиэтажек постепенно гас свет, и
только пара фонарей вдоль дороги ещё горела, изредка моргая.
Последний трамвай отгремел, уходя в депо, и пара, бежавшая за ним,
остановилась, оглушительно хохоча.
— Ну всё, — заявил молодой человек, притягивая к себе
девушку, которую держал за руку. — Теперь ты точно останешься
у меня ночевать!
— Ты это специально подстроил! — упрекнула она,
шутливо ткнув его в бок. Но спорить не стала — эту ночь она
хотела провести с ним. Их последнюю ночь перед его отъездом. От
одной только мысли, что завтра её Кот уедет, перехватывало дыхание,
но Алиса держалась, твёрдо пообещав себе, что вдоволь наревётся
завтра, а сегодня насладится каждой минутой вместе. А когда он
поцеловал её, крепко, жарко, так, как только он один и умеет,
желание о чём-то думать пропало, вытесняемое другим, более
осязаемым.
— Мне надо позвонить маме, чтобы не волновалась.
Алиса с трудом заставила себя отстраниться, тяжело дыша.
— Тётя Света знает, что ты со мной, — прошептал Кот,
прежде чем вновь потянуться к её губам. И с этим Алиса тоже не
стала спорить. Они росли вместе, учились в одной школе, и когда к
выпускному Костика начали встречаться, ни у кого и сомнения не
возникло, что это — навсегда. Костик, или просто Кот, и Лиса
Алиса — эти прозвища прилипли крепко и словно связали ещё
сильнее.
— Но позвонить всё равно нужно, — непререкаемым тоном
заявила Алиса, вновь сплела их руки и потянула к ближайшему
таксофону, спрятавшемуся в тени густых лип.
А потом была ночь, принадлежащая только им двоим. Сбивчивый
шепот, признания и обещания. А ещё — страсть, что не выпускала
из постели до рассвета.
— Кот, — прошептала Алиса, глядя, как сереет за окном.
Он что-то неразборчиво промычал, лежа на её животе и задумчиво
поглаживая гладкую, нежную кожу бедра. — Ты же быстро меня
заберёшь, правда?
— Конечно. — Он приподнялся, сверкнув в темноте
глазами, и коротко поцеловал чуть выше пупка. — Как только
получу работу, о которой говорил дядя Толик, сниму квартиру и сразу
за тобой. Разве я смогу прожить без своей Лисы?
— Кто тебя знает, — хмыкнула Алиса, протяжно выдохнув,
когда его губы начали опускаться поцелуями вниз. Она запустила руку
в его волосы, мягко провела по ним и тут же резко вцепилась,
оттягивая и заставляя поднять голову: — Я тебя убью, если не
появишься через месяц! Понял?
— А знаешь, — протянул он, лениво улыбнувшись, —
я люблю, когда ты злишься.
— Извращенец! — фыркнула Алиса, отпуская руку и вновь
растворяясь в умопомрачительных ощущениях, что дарили его губы и
язык.
Проводы были короткими: Костя и Алиса проспали, и если бы не
сосед, решивший начать сверлить в одиннадцать утра прямо над
головой, поезд в Москву ушёл бы без Кости. А так они оба подскочили
и бросились натягивать одежду, обмениваясь коротким:
— Где билеты? Ты точно их положил?
— Лис, а где мой паспорт?
— Куда ты кладёшь ключи, мне надо оставить их соседке!
Поймав первую попавшуюся машину, оказавшуюся новенькой семёркой,
они упали на заднее сидение, то и дело нервно поглядывая на часы и
уговаривая водителя поторопиться. Короткие, крепкие объятия, долгий
поцелуй и взмах руки: Костя успел в последние минуты.
— Я люблю тебя! — крикнул он, стоя за проводницей и
махая рукой. — Месяц, Лис! Один месяц!
А она стояла, глотая слёзы, глядя, как выползает из вокзала
длинный сине-красный хвост, увозя её любимого в такую далёкую и
страшную Москву…
***
Пятнадцатьлет спустя
