Тишина в чужой квартире меня
напрягает.
Мне неуютно, и я уже сто раз
пожалела, что согласилась прийти.
Мы с Кирой не настолько близко
дружим. Но она так просила составить ей компанию. Родители ее
куда-то ушли, нянька уволилась, и ей нужно посидеть с годовалым
братом.
Услышав наконец приближающийся
шорох, я вздыхаю с облегчением.
Возвращается.
Я уже испугалась, что Кира меня
бросила одну и надолго.
Когда ей позвонил парень, она
отпросилась у меня на пятнадцать минут, спуститься к нему
ненадолго, но ее нет больше получаса.
Кошусь за окно. Уже совсем темно. Я
не предупреждала соседку, что задержусь. А Катя обещала мне помочь
с домашкой.
– Охренеть, я думал, тебя выгнали. А
ты все еще тут? – резкий голос заставляет меня вздрогнуть. В первую
секунду мне и в голову не приходит, что обращаются ко мне.
Ну просто я не представляю, кто и по
какой причине может сказать мне что-то подобное. Но все равно. Тут
же становится гадко.
Я вскидываю взгляд на вошедшего, и у
меня возникает дурное предчувствие. Во рту пересыхает, а пульс
начинает молотить предвестником беды.
На пороге комнаты парень.
Он складывает руки на груди и
приваливается плечом к косяку.
Я его не знаю. Кто он? Кира про него
ничего не говорила. Но я сразу понимаю, что начинается какая-то
плохая эра в моей жизни.
Инстинкты подсказывают бросать все и
уносить ноги.
Про таких говорят «прекрасное
чудовище». Его суть видна сразу. Надменный взгляд, презрительная
усмешка, кривящая губы, откровенная агрессия в каждом жесте. Флюиды
ненависти исходят от парня и пропитывают комнату. Мое обоняние
улавливает запах алкоголя и сигарет.
Первая мысль, пришедшая мне в
голову: «Шикарный подонок».
От него веет самоуверенностью,
вседозволенностью и проблемами.
Я в растерянности.
Я даже не слышала, как хлопнула
входная дверь. Ему можно здесь находиться? В голове судорожно
перебираю, кто это может быть такой. Что мне Кира рассказывала? Ее
парня я видела, это не он.
– Молчишь? – зло усмехается он. – Ах
ну да. Твой рот используют для других целей.
Парень отлепляется от стены.
Поскрипывает кожаная куртка, когда
он, расплетя руки, поводит плечами, как молодой хищник перед
охотой.
– Я… – начинаю хрипло, не очень
понимая, что нужно сказать. Вы меня с кем-то перепутали? Что вы
себе позволяете? Где Кира? Сразу начать кричать?
Он меня пугает. Делает пару шагов и
падает рядом со мной на диван.
Чуть заваливается на меня, обдавая
запахом парфюма:
– Для такой, как ты, непростительно
упускать возможность. Перед тобой кошелек, а ты еще не на
коленях.
Его цель – меня унизить. В этом нет
никаких сомнений.
Что я ему сделала? Я его впервые
вижу!
– Где Кира? – все-таки спрашиваю я и
даже не блеющим тоном, что, похоже, не устраивает пришедшего.
– А зачем нам Кира? – закидывает
руку мне на плечо и притискивает к своему телу.
У меня все обрывается внутри. В
голове шумит. Паника накатывает вместе с омерзением.
– Убери руки! – вырываюсь я из этих
объятий. Подбородок дрожит, да и руки тоже.
Парень меня не удерживает, и я,
вскочив, отхожу к двери.
– Что такое? Нравятся только
постарше? – кривит он губы. Каждое слово как плевок. – Я тебе
больше подхожу по возрасту. Да и по выносливости.
Бежать! Бежать отсюда!
Пусть Кира сама разбирается с этим
неадекватом!
Он же как-то попал в квартиру,
значит, это ее знакомый.
Только…
Как оставить в одной квартире с
таким типом, да еще и пьяным, ребенка?
Я прислушиваюсь к звукам из соседней
комнаты.
Но малыш все еще спит, несмотря на
назревающий скандал.
И мое промедление дорого мне
обходится.
Упруго поднявшись, незнакомец в две
секунды оказывается передо мной.
Он всем телом прижимает меня к
косяку, который больно впивается в спину, и, намотав мои волосы на
кулак, заставляет поднять к нему лицо.
