– Зачем ты пришел?
– Теперь ты моя жена. Зачем еще
мужчина приходит в спальню к своей жене, – гадко усмехается
Тимур.
Не отрывая взгляда от моего лица, он
медленно развязывает галстук. Пиджак он, видимо, оставил в своей
спальне, и появился в проеме двери, соединяющей наши комнаты, уже
без него и босой.
– У нас договорной брак, поэтому и
спальни разные, – отрезаю я. – Уходи.
Игнорируя мое требование, Тимур
продолжает расставаться с одеждой: за галстуком последовали запонки
и ремень брюк.
Нет. Не верю. Он просто пришел
поиздеваться надо мной в очередной раз.
Расширившимися глазами слежу, как,
опровергая мое предположение, свежеиспеченный муж расстегивает
рубашку.
– Мы так не договаривались, – сиплю
я, не в силах отвести глаз от его тела: мощная грудь, узкая талия,
плоский живот с кубиками пресса и уходящей от пупка вниз под брюки
дорожкой волос.
– Это ты так не договаривалась, –
снисходительно поясняет Тимур. – А у меня на этот счет другое
мнение.
Он подходит к креслу, в котором я
расположилась, и начинает одну за одной вынимать шпильки из моей
прически.
Это было бы очень приятно, если бы
это делал не Тимур.
– Зачем ты это делаешь?
Хочу понять, насколько он серьезен в
своем намерении исполнить супружеский долг.
– Сегодня слышал, как мужики гадали,
какова ты в постели. Мне понравилось, что именно мне это известно.
Я помню, как ты стонала подо мной и умоляла в тебя войти. Я знаю,
насколько ты горячая и ненасытная. Я уже был в тебе, и я не
собираюсь от этого отказываться.
– Вообще-то, по договору у нас
равные права. И я с тобой сексом заниматься не хочу.
– Плевать я хотел на договор. Не
хочешь сейчас, захочешь, когда я задеру тебе подол. Мы же уже это
проверяли. Даже прелюдия не понадобилась.
– Тимур…
– Я буду с тобой спать все время,
пока ты являешься моей женой. Советую смириться. Я буду трахать
тебя столько сколько захочу, во всех позах, в любое время суток и в
местах, где мне придет это в голову. Время снимать белый наряд,
потому что то, что я хочу с тобой сделать, очень далеко от
невинности.
– Ничего я не буду снимать, если не
уйдешь ты, то уйду я, – вскакиваю я из кресла, намереваясь сбежать,
но Тимур перехватывает меня и закидывает на плечо.
– Ну ничего, значит, пусть платьице
покраснеет от стыда за твое поведение.
Он сбрасывает меня на постель и
фиксирует у меня над головой обе мои руки, одной своей, совершенно
не напрягаясь. Вторая рука ныряет мне в вырез платья.
– Как хорошо, дорогая, что ты не
любишь лишнее белье, – одобряет Тимур, пощипывая сосок.
– Я буду кричать, – предупреждаю я,
но в моем голосе не хватает уверенности, потому что, оставив грудь
в покое, чертов муж задирает и без того недлинный подол, и его
ладонь безошибочно ложится между ног.
– Конечно, будешь! – он отодвигает
край трусиков и поглаживает губки, которые к моему стыду уже
довольно скользкие.
– Я тебя ненавижу, – выдыхаю я,
когда он проникает пальцами на всю глубину.
– Я тебя тоже, дорогая.
Тремя месяцами ранее
– Мне кажется, они совсем охренели!
Почему им недостаточно обычного контракта? Почему именно брачный?
Какая-то махинация? – обычно спокойный Егор злится.
– В случае нарушений они также
рискуют своей долей, – пытаюсь урезонить брата.
Мы уже два часа сидим в этой
переговорной. Два часа братья промывают мне мозги, но я все еще
стою на своем. Я уже считаю секунды до истечения срока. Мы обещали
вернуться с окончательным ответом в пять часов.
– Больше всего меня напрягает, что
Тимура нет на этих переговорах. Гио Сомхадзе откровенно признает,
что его внук не в курсе этой затеи, но утверждает, что проблем с
ним не будет, а я в этом совсем не уверен, – Олег откидывается в
кресле и замолкает, о чем-то напряженно размышляя, а вот Егор все
никак от меня не отстанет:
