Когда ночь сменяет день

“В этой книге нет ни слова правды, но именно так всё и происходит.“

Боб Фриссел

В тот памятный январский вечер я возвращалась домой позже обычного. Ожидая поезда метро, воткнула в уши наушники и врубила первую попавшуюся песню — это оказались Rage «Wake the Nightmares in My Head»[1]. Поезд подошёл с опозданием, но мне повезло сесть и, безразлично уставившись в окно, я совершенно отключилась от реальности. Правда, на одной из остановок меня вывело из ступора лицо, отразившееся в тёмном стекле — неестественно бледное, словно восковая маска. Но, обернувшись и не обнаружив оригинал отражения, я снова впала в оцепенение.

Объявили мою остановку. Поднявшись, я случайно толкнула стоявшего рядом, хотела извиниться... но так и застыла с приоткрытым ртом. Его лицо было той самой маской, отражение которой я только что видела, а глаза… до странности светлые, почти прозрачные, гипнотические. Не в силах отвести взгляд, я чувствовала расходящуюся по телу волну холода, будто начала остывать кровь, звуки слились в неразборчивый гул... Грохот распахнувшихся дверей, кто-то задел меня, пробираясь к выходу... и я пришла в себя. Вихрем сорвалась с места и вылетела в уже задвигающиеся двери. Ещё несколько секунд постояла на остановке, глубоко вдыхая морозный воздух, и решительно зашагала к дому.

Моя лучшая подруга Дженнифер и я снимаем жильё вместе. Мы познакомились в первый год учёбы, быстро поняли, что студенческое общежитие — не для нас, и нашли отличную квартиру, хотя далековато от центра. Но это неудобство немного компенсировалось чудесным парком, через который проходила дорога от метро к дому. Сейчас парк казался декорацией к волшебной сказке. Под ногами похрустывал снег, лёгкий ветерок сдувал с деревьев снежные пылинки, и они мягко искрились в лунном свете. Подходящий антураж для Юки-онна — женщины-призрака из японских легенд. Она приходит с метелью и пьёт кровь заплутавших в лесу путников. Её поступь бесшумна, кожа — белее снега, дыхание — веяние ледяного ветра. По венам вдруг разлился холод, будто я в самом деле ощутила её дыхание. Пошёл снег, крупные хлопья падали на лицо, цеплялись за рукава куртки. Поёжившись, я ускорила шаг, но, случайно опустив глаза на дорогу, вздрогнула и остановилась — только что передо мной мелькнула тень, которая моей не была! Я растерянно завертела головой. Никого. Но на мгновение показалось, вдалеке, в самом начале аллеи, неподвижно застыла человеческая фигура. Наваждение тут же исчезло, снегопад усиливался. А вокруг по-прежнему царило безмолвие. Моё сердце стукнуло сильнее, потом ещё сильнее и ещё... и, набрав в лёгкие побольше воздуха, я помчалась к дому. Очнулась уже у двери подъезда, ключом в замочную скважину попала попытки с шестой, и влетела внутрь, едва не растянувшись на ступеньках.

Дженни радостно выскочила мне навстречу. Но улыбка сползла с её лица, когда, ворвавшись в квартиру, я судорожно захлопнула за собой дверь.

— Что с тобой? — удивилась она.

— За мной кто-то шёл!

— В парке? — хмыкнула Дженни. — Говорила же, нужно поискать что-нибудь ближе к центру, а ты: отличная квартира, шикарный парк! Теперь вот от психопатов по нему бегаешь!

— Не от психопатов, — буркнула я. — От теней. Там была только тень, а того, кто её отбрасывал, не было!

— Как не было?

На лице подруги отразилась такая растерянность, что я не сдержала улыбку. «Происшествие» вдруг показалось полнейшей нелепицей, и я поспешила сменить тему:

— А что на ужин?

Дженни оживилась — готовить она любила. О моём «приключении» мы больше не вспоминали. Поужинав, пожелали друг другу приятных снов и разошлись по спальням.

Но мои сны оказались очень далёкими от приятных. Несколько раз я просыпалась в холодном поту. Последний раз вскочила с кровати перед самым рассветом. Снова ложиться не имело смысла и, накинув поверх пижамы халат, я подошла к окну. Присев на подоконник, уставилась на заснеженные деревья и раздражённо вздохнула. Уже собиралась отвернуться, но вдруг внизу между деревьями что-то мелькнуло — быстро, словно тень. Я тут же влипла в стекло, напряжённо всматриваясь в сероватую мглу... и, чуть не вскрикнула, услышав за спиной бодрое: