Глава 1: Шум и Серость (вид снизу)
Есть места правильные. И неправильные. Под кроватью – место правильное. Особенно эта кровать. Ее кровать. Здесь, внизу, царит полумрак, пахнет пылью (правильной, многолетней пылью), Ее запахом (успокаивающим) и иногда – потерянными носками (не так уж плохо). Серые флоки праха, похожие на перекати-поле из вестерна, который Она иногда смотрит на стене, медленно дрейфуют в потоках воздуха от старого очистителя. Иногда сюда залетает солнечный луч – не прямой, но отраженный от полированного пола, – и тогда пылинки танцуют в нем свой тихий, бессмысленный балет. Это Кот понимал. Это был порядок.
Кот (имени у него было много, но он откликался только на «Кот», и то не всегда) лежал в своем излюбленном углу под кроватью, там, где меньше всего сквозило и где пылевые флоки были особенно густыми и мягкими. Он медитировал. Или спал. Разница была невелика. Он созерцал вечность, которая для него заключалась в ожидании ужина и наблюдении за сложной хореографией теней от уличного неона на противоположной стене.
А потом Порядок был нарушен. Сверху.
Сначала появились звуки. Шаги – ее, легкие и знакомые. И Его. Другого. Тяжелые, неуверенные шаги чужака на Его Территории. Потом – голоса. Ее – воркующий, непривычно высокий. Его – низкий, бормочущий что-то нечленораздельное. Кот вздохнул. Опять. Эти Двуногие так предсказуемы в своей непредсказуемости.
Кровать над ним протестующе скрипнула под двойным весом. Тени на полу изменились, стали резче, динамичнее. Началось. То, что Кот называл про себя «Ритуал Бессмысленного Трения».
Он наблюдал (не то чтобы ему было интересно, просто больше наблюдать было нечего) за мельканием теней. За ритмичным скрипом пружин, который нарушал гармонию тихого гудения очистителя воздуха. За приглушенными звуками – вздохами, стонами, шлепками, бормотанием. Бессмыслица. Пустая трата энергии. Люди – странные существа. Тратят столько сил на этот хаотичный процесс, вместо того чтобы сосредоточиться на главном: сне, еде и поиске идеального солнечного пятна.
Кот зевнул, демонстрируя идеальные клыки (которые он использовал исключительно для разгрызания сухого корма – охота была ниже его достоинства). Он видел этих «Других» и раньше. Они приходили и уходили. Этот ничем не отличался от предыдущих. Пах по-другому, двигался чуть более неуклюже, издавал чуть более раздражающие звуки. Но суть была та же – временное нарушение Порядка, которое нужно просто переждать с философским спокойствием.
Сверху что-то упало. С глухим стуком рядом с Котом приземлился… носок. Мужской. Одинокий. Пахнущий чужим потом и дешевым антиперспирантом. Кот поморщился. Вот оно – материальное воплощение хаоса. Неуважение к Пространству. Он осторожно отодвинулся от носка подальше.
Скрип кровати усилился, стал почти невыносимым. Кот закрыл глаза. Он попытался сосредоточиться на действительно важном. На траектории движения пылевых флоков под воздействием конвекционных потоков. На анализе звуковых частот мурлыканья старого холодильника за стеной (он подозревал, что тот скоро сломается окончательно). На воспоминании о вкусе консервированного тунца (высшая форма земного бытия, несомненно).
Ритуал Трения наверху достиг своей кульминации (судя по изменившейся амплитуде скрипа и финальному воплю, который Кот счел совершенно излишним) и начал затихать. Снова вздохи, бормотание, потом – звук удаляющихся шагов. Тишина. Почти. Только гудение очистителя и капанье воды где-то в ванной (нужно будет позже сообщить Ей об этой неполадке требовательным мяуканьем).
Кот подождал еще немного. Потом медленно, с достоинством, вылез из-под кровати. Оглядел поле битвы. Смятые простыни. Разбросанная одежда. Одинокий носок у его убежища. Хаос. Беспорядок. Но кровать была свободна. И скоро, очень скоро, на правый угол упадет косой луч послеполуденного солнца.
