Как выглядит обычный день
нормального человека? Наверняка он просыпается с улыбкой на лице,
принимает душ, чистит зубы и готовит свой первый кофе в новом дне.
Дальше по тому же сценарию «обычной» человеческой жизни. Работа.
Семья. Друзья. Дом.
Как проходит день заключённого? Пожалуй, я не хочу об этом
рассказывать. Даже будучи в категории «VIP» быть за решеткой не в
кайф. Каждый Божий день похож на предыдущий. Ничего не меняется.
Изо дня в день. Из месяца в месяц. Из года в год. Я опробовал это
на собственной шкуре.
- Алдамов, на выход!
Поднимаю голову и вижу часового. За время, проведенное в тюрьме,
мне довелось узнать весь персонал тюремного патронажа. С кем-то
даже сумел подружиться.
Выхожу в узкий коридор, встаю лицом к стене, свожу руки за спиной
для наручников.
- Нет необходимости, к тебе пришёл адвокат, - слышу часового. -
Шагай. В переговорную.
Сказать, что я удивлён – значит, ничего не сказать. Впервые за пять
лет у меня посетитель и никто иной, а сам Яковлев. Если, конечно,
это он.
Пройдя темный коридор, попадаю в отсеки. Здесь отдельные комнаты
для тет-а-тет бесед между заключёнными и их посетителями. Ещё одна
привилегия «VIP». Если ты богат, или же на свободе есть богатый
покровитель, то можешь спокойно сидеть в тюрьме всю жизнь. А у меня
к счастью или, к сожалению, имеются оба варианта.
Захожу в отведённую для беседы комнату и вижу знакомую картину.
Яковлев стоит посреди неё, опираясь на скудненький столик. Над ним,
качаясь, горит тусклая лампа. Видимо адвокат, ожидая меня, игрался
со светом. У меня дежавю. Я это уже где-то видел. В одной из таких
же соседних комнат. Примерно лет пять назад.
- Игорь Борисович, чем обязан вашему визиту?
Мужчина оборачивается и бросает на меня тяжелый долгий взгляд.
Затем, обходит стол и садится на прибитую к полу скамью. Вторю его
движениям и сажусь напротив. Яковлев пришёл пустой, без бумаг и
кейса с документами, который обычно всегда носит с собой. Он сложил
руки перед собой и, наконец, заговорил.
- Рад тебя видеть, Рустам.
- Не могу ответить взаимностью, - перебиваю его, - зачем вы пришли
сюда?
- Хочу вытащить тебя отсюда.
- Я через год и сам выйду, не утруждайтесь.
- Есть способ сделать это раньше. Но ты должен будешь полностью мне
довериться и делать все, что я скажу.
- Спасибо, один раз я уже поверил вам. Итог - пять лет моей жизни в
этих стенах.
- Рустам, твоё дело – единственное, которое я проиграл. Но ты сам
знаешь все тонкости. Я бы так не переживал, если бы за решеткой
оказался настоящий виновник, и это тоже ты отлично знаешь.
- Игорь Борисович, не начинайте опять. Это было мое решения. Я был
готов к тому, что сяду.
- Поверь, твой брат совсем не оценил этот поступок.
- Не смейте трогать моего брата, - я кладу ладони на стол слишком
резко, от чего издаётся хлопок в воздухе, - Я совершил, я и отвечаю
за это.
Он поднимается с места, смотрит на меня сверху вниз. Под тусклым
светом не могу разобрать эмоции на его лице, толи он меня жалеет,
толи принимает за глупца. Затем, проводит пятерней по седым
волосам, и снова бросает в мою сторону тяжелый взгляд.
- Вчера ночью твоего брата убили, Рустам, - говорит Яковлев, - ты
зря потратил годы своей молодости, отсиживаясь за него. Он
совершенно не оценил твой поступок.
Подрываюсь с места и хватаю его за ворот пиджака. Смотрю прямо в
глаза, пытаясь понять насколько он серьёзен. Яковлев не издаёт ни
звука, чтобы охрана не поняла, что здесь происходит и не вмешалась
в наш разговор.
- Прими мои соболезнования, - добавляет мужчина, - хотя… мне ничуть
не жаль его.
- Что ты предлагаешь? - со свистом сквозь зубы спрашиваю мужчину,
переходя на «ты».
- Перетасовку тел, назовём это так. Вопрос лишь в том, готов ли ты
к этому?
