Глава 1
Городок на окраине
Поранции
Снежные хлопья невесомой завесой опускались
на Поранцию. Они ложились на улицы и мостовые, покрывали крыши
домов, одевали деревья в причудливые шубки. На окраине небольшого
городка уже потушили фонари. Жители давно спали, греясь в своих
уютных теплых постелях.
В эту тихую ночь, когда даже ветер прячется
от трескучих морозов, в монастыре Святой Катринетты было
неспокойно. Сестры ожидали позднего визитера, который не очень-то
торопился прийти в условленный срок. А время меж тем утекало сквозь
пальцы…
- Как она? – мать-настоятельница зашла в одну из темных
комнатушек, освещаемую единственной свечой.
- Совсем плоха. Боюсь, не доживет до утра. – Женщина утирала
слезы рукавом и беспрестанно шмыгала носом.
- Неудивительно, – равнодушно ответила мать-настоятельница. –
Девочка совсем не хочет жить.
Больше не проронив ни слова, она покинула
комнату, оставив женщину наедине с горькой беспомощностью.
Сестра Бургентина обтирала молоденькую
девушку влажным полотенцем, но жар никак не хотел спадать. Кожа
посерела, а дыхание стало настолько слабым, что казалось, будто и
не дышит совсем. Баронесса Агелия Мануа умирала. В том, что Тьма
призовет свою дочь в эту ночь, сомнений не возникало.
- Где она? – донеслось из-за двери.
Створка отворилась без стука, и на пороге
возник неряшливо одетый мужчина. Его щеки украшала щетина, а взгляд
был настолько рассредоточенным, что Сестра Бургентина сразу поняла:
посетитель пьян. Когда он сделал шаг вперед, ее подозрения лишь
подтвердились. Стоять на месте ровно ему удавалось с превеликим
чудом.
- Ваша дочь умирает, Ваша Милость… - тихонько проговорила
женщина.
- Это вы ее довели! – закричал мужчина, неловко ударяя кулаком
по ни в чем не повинной двери.
- Монастырь не имеет никакого отношения к ее болезни. Я уже
третьи сутки делаю все, чтобы хоть немного облегчить ее страдания,
но она даже не приходит в себя…
- Молчать!
От грозного окрика Бургентина вздрогнула.
Она давно уже позабыла, что такое пьяный супруг и к чему это может
привести.
Мать-настоятельница как назло, не спешила
прийти на помощь своей подопечной и встать грудью на защиту
монастыря. Наверняка уже отправилась спать, хоть и прекрасно знает,
что сестрам придется несладко.
- Мне наплевать, что вы будете делать этой ночью, - зловеще
проговорил посетитель, - но чтобы завтра к рассветному часу она
стояла на ногах не хуже вас! Хоть к Тьме взывайте, хоть к Свету, но
утром девчонка должна отправиться в столицу! Иначе…
Что «иначе», мужчина так и не договорил, но
в мыслях отчаянно добавил:
«Иначе мне прямая дорога к палачу!»
Развернувшись, барон Мануа покинул комнату,
а затем и монастырь. Нанятый экипаж увозил его обратно в поместье,
а точнее в то, что от него осталось.
Заядлый игрок в карты, он уже проиграл
абсолютно все, разве что в поместье еще сохранились какие-нибудь
припрятанные заначки его покойного отца. Оставалось без малого
четыре дня, прежде чем ему необходимо будет освободить поместье от
своего присутствия. Время на поиски еще есть.
Задолжав всем соседям в округе, он заложил и
поместье. Мужчина был уверен, если бы он нашел еще хоть немного
денег, то обязательно отыгрался бы, вернув себе и состояние, и
былое уважение.
В том, что буквально на днях он проиграл и
свою дочь, барон нисколько не раскаивался. Считал это дело заведомо
прибыльным и направляющим в беспечное будущее.
Как только Герцог де Вилан покусится на
честь молоденькой девушки, барон сразу же подаст прошение королю. О
чем конкретно он будет просить, мужчина пока не придумал, но в том,
что хорошенько вытрясет из этого старого козла себе на безбедное
существование, не сомневался.
