Стоило выйти на улицу, как в лицо девушке ударили мокрый снег и
ветер, пробирающий до костей. Не застёгнутая куртка сразу потеряла
тепло, спина мгновенно заледенела. Лена обругала себя за глупость и
торопливо попыталась застегнуть молнию, но пальцы уже закоченели.
Вдобавок в спину всё время подталкивали выходившие следом
одногруппники: крыльцо главного здания МГУ хоть и широкое, но не
настолько, чтобы стоять в дверях. Наконец замок поддался, куртка
наглухо перекрыла путь противному ветру, и Лена принялась искать
глазами подруг.
Не то чтобы ей так хотелось сейчас куда-то идти, всего за пару
минут уже продрогла до костей. Да и настроение было паршивое под
стать погоде, когда мартовское солнце едва светило сквозь тучи,
опустившиеся на город. Всю прошлую неделю хотя бы отвлекала
подготовка к промежуточному зачёту. А теперь пустая квартира – пока
брат в школе, а родители на работе – будет до вечера рвать душу
одиночеством.
Лучшая подруга Маша, наоборот, была полна жизненной энергии,
чуть ли не пританцовывая на месте от нетерпения. Едва дождалась
Лену и сразу затараторила:
– Ну, чего ты тормозишь? Мы же матан сдали. Ну… почти сдали, но
Лаврентич на зачёте тех, кто промежутку сдал, никогда не топит. И
всё. Радуйся. Больше эта муть нам не светит никогда. Не для того я
на лингвиста поступала, чтобы опять эти иероглифы зубрить.
На этом Лена не удержалась и против воли улыбнулась. От Маши,
которая увлекалась аниме и сносно говорила-читала по-японски, про
иероглифы слышать было особенно забавно.
Вторая лучшая подруга Нина сильно-сильно закивала. Ей сегодня
было особенно тяжело: месяц назад она сначала угодила в больницу,
потом родители отправили её восстанавливать силы в санаторий. В
итоге мало того что пришлось зубрить ненавистную математику вместо
отдыха, так ещё и сдавать в первый же день учёбы. Математик
отсрочек не принимал: не можешь приползти на промежуточный зачёт,
будь добр сдавай в полном объёме в сессию.
– Ладно, девочки. Я на Трёх вокзалах шикарное место нашла…
– Опять твоё суши, – поморщилась Лена.
И, хотя гнала от себя эти мысли всю неделю, подумала: «А если бы
Витька меня встретил, мы бы с ним вдвоём пошли». Во рту сразу стало
горько, а в животе ёкнул ледяной комок. Долго переживать не
пришлось. Маша уже схватила подруг за руки и поволокла к метро.
– Ничего подобного. Классное место, и так уж и быть, без суши и
роллов.
Станция встретила тишиной и теплом. После промозглого
мартовского ветра, продувавшего город насквозь, тепло чувствовалось
особенно. А ещё здесь, в отличие от последних двух недель, у
турникетов не было очередей.
– Какое счастье, что у нас эти дурацкие выборы закончились, –
Маша одновременно попыталась расстегнуть кнопки на куртке, достать
проездной и не уронить сумку.
Со стороны это выглядело так забавно, что Нина не удержалась и
хихикнула. Потом спросила:
– А выборы тут при чём? Ты же вообще политику тупняком
считаешь?
– Потому и считаю, – нудно начала Маша, – что тебе повезло, тебя
месяц в городе не было. А тут представляешь? В Москве – и терактов
на выборах боятся. Чуркестан натурально, представляешь? Такой шмон
устраивали на входе в метро, очередь жуть была.
– Хоть что-то у нас хорошее, – буркнула Лена.
– Что случилось? – у Нади сразу загорелись глаза. – А ну, давай
рассказывай.
Лена ответила таким красноречиво-осуждающим взглядом, что
продолжать расспросы подруга не рискнула. Но в метро как бы
случайно получилось, что в какой-то момент входящие пассажиры
разделили подруг. Лена оказалась одна, а Нина с Машей чуть дальше.
Заметив, как Нина старательно выпытывает что-то у подруги, Лена
внутренне напряглась и как всегда в минуты волнения затеребила
кончик косы. Была у второй лучшей подруги дурацкая привычка лезть
всем помогать когда не просят, и всегда как слон в посудной лавке.
Оставалось надеяться, что Маша её удержит…
