Мертвая цепочка

Найти черную кошку в темной комнате невозможно. Особенно если ее там нет.

Апрель уже начал радовать москвичей ранним теплом, щедро рассыпая первые, пока еще скромные дожди на тротуары, крыши машин и головные уборы жителей столицы. У Льва Гурова в кои-то веки появилась возможность физически почувствовать выходные. Отоспаться, пожарить мясо на даче у семейства Крячко, да просто не думать о завтрашнем дне, а прожить сегодняшний, как нормальный человек. Да – всего лишь субботу и если повезет – воскресенье.

Для кого-то это – мелочь, но только не для полковника уголовного розыска, ведь выдернуть из теплой кровати и сновидений могут хоть в три часа ночи в будний день, хоть в пять утра в выходной. Гуров повернулся и посмотрел на жену, Маша во сне улыбалась как Чеширский Кот, видимо, Морфей в прошедшую ночь выдавал бонусы в качестве душевных снов самым хорошим актрисам. Звонок на мобильном моментально испортил пастораль начинающихся выходных.

«Ну, вот. Вспомнишь черта, он и объявится», – обреченно подумал Гуров и взял трубку. Но к его удивлению и радости, на том конце «провода» раздался до боли знакомый голос – не Орлова, а криминального журналиста Игоря Воронина, с которым они в свое время попали в такую заваруху, что впору книгу об этом писать.

– Ну, здравствуй, полковник!

– Привет работникам пера. Рад слышать. Надеюсь, звонишь по хорошему поводу.

– По очень хорошему. У нас со Златой юбилей – пять лет вместе. Приглашаю вас с Машей во глубину сибирских дачных участков – в наше родовое поместье, так сказать… Разумеется, Станислава с Наташей тоже ждем. Вы так и ходите парой, как санитары? – не очень удачно пошутил Воронин.

– Ходим, ходим, а в свободное от скандинавской ходьбы время расследуем преступления, – парировал Гуров, а потом добавил: – Ну ничего себе, уже пять лет… Принято! Будем.

– С начальством получится договориться?

– Постараемся.

Гуров вышел на балкон, закурил, и на него нахлынули воспоминания.

Тогда 35-летний Игорь Воронин трудился на благо российской словесности в местной сибирской газете «Сигнал» в должности редактора отдела расследований несколько лет. Он потерял свою молодую жену, младше его на десять лет, сгоревшую от рака буквально за несколько месяцев, и, чтобы не сойти с ума, Игорь ушел в работу. Воронин был на хорошем счету у руководства, его статьи поднимали тираж и подписку в мессенджерах, а значит, и зарплата была вполне приличная. Тогда он занимался расследованием странных исчезновений женщин в городе, которые спустя много лет вдруг возобновились.

Несмотря на то что на дворе стоял 2020 год, а не 1937-й и в городе не было никакого Берии и в помине, молодые женщины выходили из дома – в магазин, на почту или в парикмахерскую – и бесследно исчезали. Складывалось такое впечатление, что либо их похищали инопланетяне, либо они проваливались сквозь землю. Ни первый, ни второй варианты не выдерживали никакой критики, разумеется. Оставался маньяк, но и тел погибших тоже не было.

Самое первое исчезновение молодой матери – 25-летней Аглаи Березиной, у которой остались годовалая дочь Маша и полуслепая мать, произошло ровно 16 лет назад. Тогда эту жуть обсуждал весь их небольшой город. Аглая вышла из дома, чтобы купить пачку памперсов, дочь и мать оставила на сестру, чтобы присмотрела и за малой, и за старой. Как только она вышла из аптеки, больше ее никто не видел. Мужа у молодой женщины, работавший менеджером по продажам в одной из рекламных компаний города, не имелось.

Не появился отец маленькой Маши и после того, как в эту историю вцепились все журналисты города, со всех сторон обкатывая сенсацию. Ранее здесь ничего такого не происходило – не Чикаго все-таки, да и на дворе балом уже правили нулевые, а не 90-е. Мать ребенка не нашли, и опеку над сиротой взяла ее тетка Маруся, сестра Аглаи. Забрала она с собой и слепую мать, так и жили втроем. Правда, с прежней работы проводницей Марусе пришлось уволиться, ведь нужно было смотреть за ребенком и инвалидом. Какие уж тут командировки по стране и приличная зарплата…