Пролог
В кафе, куда меня занесло непонятно
каким ветром с другого конца города, пахнет имбирным медом и
засахаренными апельсинами. Я минут десять тупо смотрю в меню,
пытаясь отвлечься от запаха, который, словно поводырь, утаскивает в
прошлое.
«Я «закодирована», - смеется
Женя, - нужно сменить духи, потому что мои несчастья не
прекратятся…»
Ее духи. Армани Код.
Никогда не стремился запоминать
названия женских парфюмов – бессмысленная информация, хлам, мусор,
от которого я избавлюсь без сожаления. Точно так же, как забываю
имена бывших женщин, цвет их глаз, тембр голоса, вкус поцелуев. Это
все – бесполезный хлам, а я не из тех, кто жалеет и укладывает
коробки на чердак.
Но ее почему-то помню. Так сильно,
именно сейчас, когда случайно поднимаю взгляд над планшеткой меню и
натыкаюсь на женщину за столиком впереди. Она сидит спиной, немного
в пол оборота: маленькая и худенькая, но плечи развернуты уверенно,
и жест, которым поправляет платиновые волосы чуть ниже линии
подбородка, плавный, одновременно женственный и выверенный. Как
будто привыкла не суетиться и задавать тон.
Взгляд цепляется за узкое запястье. Я
даже не сразу понимаю, почему, просто отмечаю белую манжету с
запонкой по-модному ровно на два пальца выступающую из рукава
стильного черного пиджака.
«Когда я стану редактором
журнала, - Женя смущенно прикрывает рот рукой, - буду носить
строгие черные костюмы, рубашки с запонками и галстук. Как Коко
Шанель…»
Она никогда не умела иронизировать
над собой. Пыталась подражать мне, и иногда это ужасно раздражало,
а иногда смешило.
Женщина передо мной наверняка давно
разучилась краснеть – она даже официанта подзывает каким-то почти
королевским жестом: расслабленно, без суетливости.
Почему этот жест кажется…
знакомым?
Чертовы воспоминания, все дело в
них.
Не знаю почему они нахлынули именно
сейчас: уверен, что впервые здесь - и мы точно не могли приходить
сюда вдвоем.
— Евгения Александровна, - официантка
берет у женщины белую с черными полосами термокружку, - без сахара,
как обычно?
— Да, Маша, спасибо большое.
Евгения Александровна? Бывают такие
совпадения?
Голос… Знакомый и чужой одновременно.
Мягкий, приглушенный. Женя всегда говорила «с улыбкой». Как будто
смеялась миру словами. И меня это частенько раздражало. А потом,
когда наше «Давай разберемся в себе на расстоянии» превратилось в
недели и месяцы, я понял, что мой мир стал глухим без ее «улыбок
словами». Понял, достал телефон, долго смотрел на цифры номера,
думал, что скажу после месяцев молчания, как начну разговор. Но
почему-то в итоге просто удалил ее номер, сложил воспоминания в
коробку и оставил на обочине своей жизни. Без сожаления.
И зачем-то вспомнил теперь.
— Вы готовы сделать заказ?
Голос официантки отвлекает меня от
разглядывания узкой спины. Даже появляется мысль спросить, кто эта
женщина: если ее знают по имени отчеству, наверняка часто здесь
бывает. Но к черту, все равно. Это не может быть Женя. Абсолютно
исключено.
— Только эспрессо.
— У нас сегодня фирменной чизкейк с
маскарпоне и…
— Спасибо, больше ничего.
Девушка извиняется и быстро уходит. А
мой взгляд снова прилипает к Мисс Черный Пиджак. Даже подаюсь
вперед, когда у нее звонит телефон - и она тянется к сумке.
Кажется, еще чуть-чуть – и незнакомка повернет голову чуть сильнее,
и я спокойно выпью свой кофе. Еще немного, одно движение. Чувствую
себя пацаном, который от нетерпения рвет оберточную бумагу на
новогоднем подарке. В последний момент волосы падают ей на
лицо.
Да ну на хрен.
Хватаю губами обжигающий кофе,
мысленно матерюсь и роняю взгляд в телефон. Даже успеваю отвлечься,
но в это время официантка возвращается к Мисс Черный Пиджак.
Евгения – почему-то даже мысленно неуютно называть ее этим именем –
благодарит, поднимается. Берет с соседнего стула белую норковую
шубку, небрежно накидывает на плечи. Ей снова звонят, и на этот раз
она прижимает телефон плечом. Говорит сначала спокойно, а потом
переходит на резкие отрывистые фразы. Видимо, плохие новости.
Почему мне не по фигу?
