В подъезде плотный запах мужского парфюма. Невольно
останавливаюсь, пробую аромат "на вкус", и веки на мгновение
прикрываются. Свежо и вместе с тем пряно. Сильно.
До моей квартиры всего несколько шагов, но запах не
рассеивается. Ярче становится. Насыщеннее. Окутывает плотным
облаком, становится только сильнее. Преследует. Вливается в лёгкие.
Проникает под кожу, становясь навязчивым.
По спине щекоткой холодок. Тревожной судорогой под лопатками,
когда из-за двери доносятся отголоски чужих разговоров. Словно в
тумане, я проворачиваю ключ в замке, и звуки, замерев на высокой
нетерпеливой ноте, стихают.
— Я дома, — кричу, и вязкая тревожная тишина на миг
рассеивается.
Чтобы снова через мгновение опутать коконом. Ручки пакета с
покупками врезаются в кожу ладони, оттягиваю вниз руку. Я
прислушиваюсь к себе, но кроме безотчётного страха больше ничего не
испытываю. И запах. Снова этот запах концентрируется, становится
таким сильным, что першит в горле.
Сбрасываю с ног туфли на низком каблучке, удобные и любимые, и
иду к кухне, позабыв снять пальто. Оно давит на плечи, но я спешу
понять, что так сильно меня насторожило в моей же собственной
квартире.
Вернее, в той, что мы вместе с мужем так выгодно снимаем у
его дальних родственников, пока не соберём нужную сумму на
ипотечный взнос. Когда-то это время обязательно настанет, и тогда у
нас будет своя собственная, пусть и очень маленькая, квартира.
Только эти мысли и ожидание чего-то прекрасного в будущем не
дают впасть в уныние от жёсткой экономии, в которой приходится жить
каждый день. Но это всё лирика. Просто иногда… такое бессилие
накатывает.
— Павлик, у нас гос… — окончание фразы комком в горле, а ответ
очевиден без всяких вопросов.
— Вы… вы кто? И где Павлик?
Мужчина, слишком высокий и широкоплечий для нашей скромной
кухоньки, смотрит на меня не мигая. Оценивает, что ли, а я делаю
шаг назад, в сумрак коридора. Бросаю на пол пакет с покупками — до
него нет уже никакого дела.
В последнее время мой тихий и надёжный Павлик стал всё чаще
пропадать где-то, а в знакомых у него появились… странные личности.
Этот, наверное, один из них, только он совершенно не похож на
любого, кто переступал порог нашей квартиры в последние месяцы.
Слишком большой и опасный. Взрослый. Серьёзный и хмурый.
Чужеродный.
Неосознанно осматриваюсь по сторонам, словно я могла перепутать
квартиры и войти в чужую. Да нет же, наша. Вон, правее обшарпанная
дверь в единственную комнату. Левее — совмещённый санузел, а прямо
по курсу — кухня, в которой совершенно незнакомый мне мужчина.
Возвышается, ждёт чего-то. Или кого-то? Страшно.
— Вернись, — не окрик, нет. Тихий приказ, но от вибрации голоса
живот узлом сводит.
— Павлик, ты в комнате? — кричу и направляюсь вправо.
— Его нет, — равнодушное за спиной, а я так и замираю, не успев
распахнуть дверь.
Держусь за ручку, считаю удары сердца, впервые в жизни испытывая
такой сильный страх.
А ещё этот запах.
Теперь я точно знаю, кому он принадлежит.
Пытаюсь закричать, но из горла вырывается лишь сдавленный хрип.
От страха моё тело свело в сложный узел, и каждая мышца ноет так,
что больно дышать. Что вообще происходит? И где Павлик?
— Если будешь умницей и скажешь, где твой муженёк, разойдёмся
по-хорошему.
Ой ли?
— Вы сумасшедший? — оборачиваюсь и практически утыкаюсь носом в
широкую грудь, затянутую в чёрную футболку с длинными рукавами. — Я
полицию вызову. Это частная территория!
— И где ты таких умных слов нахваталась? Частная территория... В
американских полицейских сериалах? — короткий смешок как ответ на
моё праведное возмущение. — Реальная жизнь иначе устроена.
— Уйдите! Сейчас же! — закусываю щёку до боли. Телефон мой
остался в сумке, брошенной у порога, а большой сильный незнакомец
вряд ли позволит мне до него добраться без серьёзных потерь. Убьёт
чего доброго или изнасилует. И, честное слово, я не знаю, что
лучше.
