Это была незабываемая ночь. Самая
лучшая в его жизни.
Он не сомкнул глаз, а Ромашова
держалась почти до конца, но когда начало светать, то он сам не
заметил, как она отключилась. Тихонько посапывала у него плече. А
он боялся шевельнуться, лишь бы не разбудить.
Ей необходимо не только хорошо
питаться, но и отдыхать.
Они лежали, тесно прижавшись друг к
другу, абсолютно голые и неимоверно счастливые. Смятое постельное
бельё свидетельствовало о том, что этой ночью в комнате было очень
жарко. В некоторых местах на простыне остались влажные пятна, но ни
у него, ни у неё совершенно не было сил или желания привести в
порядок результаты их страсти.
После первого секса у них был ещё
один. Уже намного дольше и чувственнее. Он имел её нежно, медленно.
Целовал её губы, облизывал шею, ни на секунду не останавливая
мягкие движения бёдер. Она тихонько стонала под ним, и ему
чертовски нравилось слышать её. Понимать, что доставляет
удовольствие, заставляет прознать все прелести секса, помогает
ощутить новые сладостные ощущения.
Он и сам отчётливо понимал, что на
самом деле до Лизы он не получал и капли того наслаждения, какое
получал с ней.
Он действительно раньше думал, что
достаточно присунуть, хорошенько потрахать, жёстко вбиваясь, и
кончить. Но теперь понимал, что всё это время жил с неправильным
представлением, каким должен быть самый охуительный секс на
свете.
Это был не просто трах. Он хотел её
слушать, целовать везде, где только мог достать. Не спешить, не
торопиться. Наслаждаться, растягивая удовольствие. Она раза три
точно достигла оргазма. Он понял это по сильно сокращающимся
мышцам, охватывающим его член, и стонать она начинала громче, чем
прежде. На спине, скорее всего, не осталось живого места, так
сильно она впивалась ногтями в него.
А когда она выдыхала его имя в
порыве страсти, становилось совсем невыносимо. Его просто разрывало
на части. Уносило эмоциональной волной, подкидывая и отправляя в
беспросветную даль. Он жадно ласкал губами, руками, ни на миг не
останавливаясь, боясь упустить каждую секунду времени, находясь
рядом. Находясь в ней. И нежно вводил свой член, владел всем её
телом, контролировал и оберегал, не позволяя себе быстро кончить,
как в первый раз.
Совсем потерял счёт времени, они
закончили, когда уже в комнате стало светлеть. Они немного полежали
в тишине и Ромашова уснула.
Он закинул руку себе за голову, а
другой притянул её к себе. И слушал, как она спит. Такая
растрёпанная, умиротворённая. И такая красивая. Такая его.
Сна не было ни в одном глазу, и он
просто лежал и обнимал её. Не хотелось уходить от неё, но свет
заполнял спальню, отбрасывая тени от предметов, заставляя их
уменьшаться в размерах.
Ей оставалось спать каких-то два
часа, если верить часам, висевшим на стене напротив окна. Ведь ей
никак нельзя было пропускать завтрак. В его жизни появился человек,
о котором он хотел заботиться.
Когда стрелки часов приблизились к
крайней отметке, он зевнул и взглянул на неё. Так не хотелось
будить, ведь она поспала всего ничего. Но нужно. Он наклонился и
нежно коснулся губами её волос:
- Ромашка, просыпайся.
Она медленно открыла глаза и сонно
посмотрела на него непонимающим взглядом. Быстро заморгала и села в
кровати, прижимая крепко к груди простынь. А ему открылся отличный
вид на её изящную спину и начало ягодиц с сексуальной ложбинкой.
Смысл вообще пытаться что-то скрывать от него, если он уже увидел
всё, что хотел.
Он резко притянул её к себе,
разворачивая и прижимая к голому телу. Она от неожиданности
тихонько охнула, а он почувствовал её горячую кожу на себе, и
желание с новой силой наполнило его. Он упёрся им ей в живот, а она
распахнула глаза и смотрела на него, упёршись ладошками по обе
стороны от его головы.
