Я всегда относилась к наложницам с
презрением: даже представлять противно, на что они готовы ради
того, чтобы услужить своему господину! И уж точно подумать не
могла, что однажды мне придется стать одной из них. Разве может
такая судьба ожидать Селесту Орвил, дочь из древнего знатного рода?
Увы, скоро мне пришлось столкнуться с неизбежностью.
Я потерла руки, саднящие от железных
кандалов, и в очередной раз оглядела скудную обстановку. Меня
бросили в клетку, словно какое-то животное! Подземелье, в котором
находилась моя камера, было темным, но зато, к счастью, сухим:
все-таки Кромленс находится посреди пустыни, так что здесь не
так-то просто скопиться влаге. Вокруг было достаточно чисто, на
каменном полу лежало немного соломы, а главное — в моей камере
находилась кровать, чего не скажешь о об остальных. Конечно,
простая деревянная койка — совсем не то, к чему я привыкла — но все
же лучше, чем совсем ничего. Камеры вокруг были пустые, и гнетущая
тишина действовала мне на нервы. Почему так не повезло именно
мне?!
Я поплотнее закуталась в одеяло,
которое нашла здесь. Ночи в этом южном городе холодные, не то, что
в столичном Фальтере... А вот дни наоборот — нестерпимо жаркие, так
что при свете дня я редко покидала семейное поместье.
Мы переехали в Кромленс из столицы
около года назад, поэтому я до сих пор не могла привыкнуть к новому
климату. Мой отец занимался торговлей, и, заключив здесь выгодное
сотрудничество, перевез сюда всю семью: меня, моего младшего брата
и нашу маму. Конечно, я не хотела переезжать. Кто в здравом уме
захочет сменить блеск праздничных вечеров Фальтера, куда все дамы
приходили в потрясающе красивых нарядах, на жизнь в захолустье
посреди пустыни? Однако отец не пожелал слушать моих возражений,
так что мне пришлось смириться. Вскоре я даже смогла найти в этом
хоть какой-то плюс: по крайней мере, здесь отец перестал искать мне
жениха. Неудивительно, нельзя же выдавать дочь из уважаемой семьи
замуж за одного из безродных торговцев, которыми полнится Кромленс!
Аристократии из Фальтера не пристало связываться с
простолюдинами.
Так я думала раньше. А вот сейчас
всерьез пожалела о том, что у меня нет жениха... Согласно законам
этого города, где главенствовали мужчины, после смерти отца жених
был бы вынужден заступиться за меня, и я смогла бы избежать этого
позора.
От тяжелых мыслей меня отвлек шум
шагов. Вскинув голову, я заметила огонек факела, который сжимал
грузный мужчина с тонкими завитыми усиками. Он остановился около
моей двери, покопался в связке ключей, и, подобрав нужный, отпер
дверцу камеры.
— На выход, — пробасил он.
Я замерла. Не думала, что все
произойдет так скоро. Медленно встав, я покорно вышла наружу,
позвякивая цепями. Сейчас я уже поняла: сопротивляться бесполезно,
об этом хорошо напоминали полученные синяки. Они болели при каждом
движении. Днем, когда эти люди явились в мой дом, я попыталась
объяснить им, кто я такая, но они избили меня, не придав значения
моим речам. В этих краях слова женщины ничего не значат.
— Эй, — окликнул он меня, и от звука
его громкого голоса я содрогнулась, – одеяло оставь.
Он вырвал грязный кусок ткани из
моих рук и небрежно бросил обратно на кровать. Я ощутила, как холод
огладил мои плечи, и поежилась.
Мужчина подтолкнул меня к выходу, и
я едва не споткнулась о ступеньку. Сколько это будет продолжаться?
Мне казалось, что все происходит не со мной... Будто бы я попала в
какой-то сон, кошмар, который никак не может закончиться. Еще вчера
я беззаботно проснулась в своей мягкой постели с балдахином в нашем
уютном поместье, а сейчас... Я украдкой ущипнула себя за руку,
надеясь проснуться. Но нет, вокруг ничего не изменилось.
