Оказывается, для того чтобы ваши
пути разошлись, достаточной одной вспышки. Всё начинается с
мелочей. Эти мелочи оказываются ничем иным, как уничтожителями. Они
вмиг разрушают то, что так долго строилось и укреплялось. Глупость,
которая снежным комом катится с горы, собирая новые и новые порции
снега в виде слов — помогает ворошить мерзкие вещи. Так произошло с
нами. Я не знала, что скопленный с годами гнев вывалится таким
потоком, что в один счёт убьёт всякую нежность, лёгкость и уют. Мы
оба это не знали, потому что бросались больными словами, которые с
каждой новой секундой топили нас.
Столько всего, что услышала я и
столько же вывалено на Тома не пересчитать и невозможно измерить в
каких-то масштабах. Нашим отношениям пришёл крах после восьми лет
существования. И это наша общая вина. Рутина, которая затянула и
уволокла в свои сети, помогла всему тому, что было сказано. Мои
проекты, благодаря которым я опаздывала на матч или приходила под
завершение, его тренировки и работа, отбирающие многие силы и наше
совместное время тоже сделали своё. Мы отдалились. Казалось, что мы
вовсе стали чужими людьми друг другу. Но основной всего стало
совершенно другое: я пошла наперекор и не послушала, это стало
последней каплей в той чаше, которая постепенно копила в себе
проблемы. Я даже не помню, с чего всё началось, потому что ссора
закрутилось так стремительно и быстро, что за долю секунды мы
успели устроить Армагеддон. В итоге: Том ушёл, хлопнув дверью,
которая чуть ли не слетела с петель. Таким я его ещё никогда не
видела. За всё время наших отношений, мне не доводилось слышать его
крик, и особенно в свою сторону.
— Как же меня всё задолбало,
Алекс, чёрт возьми! — скрестив руки за головой, он словно зверь в
клетке бродил взад-вперёд, — почему ты не можешь
послушать? Это так сложно?
— Мне хотелось, почему я не могу
сходить куда-то?
— Потому что это ночью, твою
мать! — испепелив меня секундным взглядом, Том со всей дури пнул
ножку дивана, из-за чего я вздрогнула, — ты хрен знает с кем
шляешься ночью!
— Это был наш общий знакомый, а
не хрен знает кто. Мы работаем в одной сфере.
— Мне плевать. Я устал от твоих
выходок. Устал от того, что хотел одного, а получил другое! Я не
хочу отношений, где паровоз ты, а не я!
Метнув в меня последний взгляд,
он скрылся за дверью, предварительно хорошенько шарахнув
ею.
Тот грохот до сих пор эхом
отражается в ушах. Но я не ушла от него далеко, высказав
собственные скопленные обиды.
— Вспомни, когда ты был рядом? —
захлебываясь слезами, кричала я, — когда в последний раз ты что-то
сделал? Сначала работа, а потом бейсбол, а я.. когда будет время
для меня? Сколько я должна ждать своего поезда?
— Ты же знаешь, что я
делаю всё не для себя, а для нас!
— Что делаешь? Сутками
пропадаешь неизвестно где? Я вижу тебя утром и под ночь, когда ты
падаешь в кровать, а я смотрю на твою спину! Сколько ещё? Сколько я
должна ждать?
— Не жди, Алекс! — заорал
Том.
С минуту, мы сверлили друг друга
взглядом: расплывающийся мой и яростный Тома.
— Тогда проваливай! Занимайся
бейсболом, работой, всем, чем угодно, но не мной, тебе некогда.
Может, найдётся тот, которому будет когда уделить время
мне.
— Что? — осевшим голосом,
переспросил Том, словно я зарядила ему смачную пощёчину.
Но мой язык уже не повиновался мне, как и здравый рассудок, который
включил свою эмоциональность.
— Что слышал!
Слёзы покатились по щекам от
воспоминаний.
Я всегда боялась бытовухи, и не зря,
ведь она сыграла свою роль. И эта роль оказалось одной из главных.
Мне так не хватало его. За этот злополучный год я успела
почувствовать себя настолько одиноко, что практически каждую ночь
заливала слезами подушку, пока Том спал на соседней стороне. Скрипя
зубами и кусая губы, я сдерживала всхлипывания, хотя это было
незачем, ведь у него крепкий сон. Мне не была нужна куча денег, мне
нужен был он: тот, кто проводит время со мной. Возможно, это
эгоистично с моей стороны, но разве я просила так много? Копя в
себе обиды, я с каждым новым днём становилась раздражительней, Том
не отставал, потому что периодически просто уходил в себя и не
разговаривал со мной, словно я пустое место, которое хочет
внимания, но никто не торопится его дать. Сейчас я понимаю,
насколько важно просто разговаривать и делиться тем, что на душе,
иначе это молчание приведёт к катастрофе. Неважно, какие разговоры,
если хочется выговориться о том, что происходит на работе, что
происходит в голове или на душе — можно лишь поделиться и станет
легче. Но понимание пришло слишком поздно. Я и сама не лучше,
потому что держала вихрь бушующих эмоций внутри, особенно, когда не
успевала сделать проект или что-то шло не по планам.
