Профессор Кашин сидел, как обычно,
расплывшись несуразным мешком, и затачивал ножиком рукоятку
молотка. Даже под пытками ни я, ни другие студенты не смогли бы
сказать, зачем он делал это... Здоров ли...
– Нестерова! – прикрикнул Кашин. – С нетерпением жду вашего
рассказа о проблеме генезиса барокко.
Я вздрогнула и оторвала взгляд от
молотка. Нет, это он специально, чтобы учащиеся гипнотизировались и
забывали ответы. И как такой садист пришел в светлое дело истории
искусства? Как его вообще пропустили?
Все-таки зря я столько валерьянки выпила, но это потому что
знала – Кашин будет принимать экзамен и что-нибудь точить...
Мысли начали путаться.
– Неестеероваа, – профессор уже звучал как из бочки, а я
погружалась в небытие.
– Я вас слушаю! – низкий строгий голос вывел меня из тумана, и я
разлепила веки.
Кажется, пронесло. Не опозорилась. Я облегченно выдохнула, и тут
же чуть не свалилась со стула. Вместо круглой физиономии и
маленьких злых глазок Кашина передо мной предстало постное, но
красивое лицо с голубыми глазами и презрительно сжатыми губами.
Темно-рыжие набриолиненные волосы, зачесанные назад, отсвечивали
красноватыми бликами от странных кристаллов в настенных лампах.
– Студентка Праст, что с вами? Вы не можете ответить на простой
вопрос?
– Какой вопрос? – не поняла я.
– Я только что задал его вам и повторять не собираюсь.
Мужчина нетерпеливо посмотрел на
меня и затарабанил по столу длинными пальцами. Неприятно так
затарабанил. Прямо по нервам. Лучше бы тоже молоток чинил, право
слово...
– Кол! – вскричал мужчина гневно и указал мне на дверь. – И
считайте, что вы уже отчислены, невыносимая бестолочь!
Откуда отчислена? Кем? Почему? Где я?
Несколько месяцев прошло с того
злополучного экзамена, а я все больше и больше увязала в чужой
жизни, не представляя, как вернуться домой. Университет, общежитие,
тетя Поля, – моя единственная родственница – казались уже
нереальными и далекими, а безумные персонажи нового мира, наоборот,
напитывались красками, становились правдивее и, что особенно
неприятно, ближе.
Даже узнав, каким образом меня
перетащили сюда, в республику Катана, я все равно продолжала
топтаться на месте, каждый день теряя надежду на возвращение.
Хотя кое-какие задумки у меня
имелись. Но что с них толку, если профессор Шон Эфорр, – да, да,
тот самый рыжий – постоянно портил мне все планы.
В тот день, влепив в зачетку кол, профессор мановением руки
вымел меня из аудитории.
В прямом смысле вымел. Магически. Сквозь стенку.
А так как с магией я никогда раньше
не сталкивалась, – и только сейчас, по прошествии времени, могу
говорить о ней уверенно – то организм мой получил сильнейший
стресс.
Оказавшись на полу в холле, я
немного посидела, нервно помаргивая. Потом, с трудом встав на
ватные ноги, побрела к выходу. Я представления не имела, где
очутилась и что вообще происходит. Так и добрела, ошалелая, до
зеркала, в котором и увидела... себя новую.
Признаюсь сразу – я ужаснулась.
Отразившаяся девица была необычайно привлекательна. Белая кожа,
голубые глаза, высокие скулы, покрытые нежно-розовым румянцем... и
платиновые локоны, уложенные в идеальную прическу. Даже закрытое,
но явно дорогое платье, сидело на этой особе чертовски
сексуально.
Я затравленно осмотрелась по
сторонам. Интерьер учебного заведения поражал размерами, резными
панелями, шелковыми бордовыми обоями и огромной люстрой все с теми
же кристаллами, но здесь молочно-белыми. Я задрала голову и передо
мной раскрылся обширный купол, расписанный совершенно незнакомым
художником. Зато в стиле треклятого барокко, о котором благодаря
стараниям Кашина и вспоминать не хотелось.
А потом я заметила доску с перечнем
факультетов: магия боевая и прикладная, некромантия, ведьмоведение,
магическая археология и дальше по списку.
