Полтора года назад
Тот вечер, когда жизнь моей семьи
безвозвратно сломалась, начался так же, как многие другие. Родители
уехали на званый обед к спонсорам, Джеймс зависал в своих
бесчисленных компаниях, а я расслаблялась после тренировки
чирлидеров за просмотром сериала в компании одного лишь попкорна,
сидя в кровати с ноутбуком на коленях.
Тогда-то вместе с оглушительным
хлопком двери в наш дом и ворвались неприятности. Удар, казалось,
был такой силы, что стены содрогнулись. А за ним последовал
судорожный топот ног по лестнице.
Мне стало сильно не по себе,
несмотря на попытки уговорить себя, что ни один уважающий себя
вор-насильник так топать не станет. И все равно: я сидела одна, без
света, а за окном настоящая буря. Вполне можно было подумать, что в
доме никого.
Я медленно сняла ноутбук с коленей,
вооружилась бейсбольной битой, припрятанной в шкафу именно ради
такого случая, и прокралась в коридор. А затем застыла около
приоткрытой двери комнаты брата. Она никогда не бывала приоткрыта.
Джеймс ужасный аккуратист.
Спрятавшись за косяком, я осторожно
глянула в проем. Высокая мужская фигура лихорадочно перебирала вещи
в комоде брата. Я громко, с облегчением выдохнула.
— Шерри, мать твою, как ты меня
напугала! — в прыжке обернулся Джеймс и завалился назад, на
комод.
Это еще что такое? На него совсем не
похоже. Джеймс определенно не из тех, у кого нервы отказывают при
любом удобном случае.
— Что происходит? — спросила и
решительно прошагала в комнату, бросив биту около дверей.
И только внутри разглядела, что
Джеймс держал в руках паспорт и наличные. Костяшки его пальцев были
сбиты в кровь. Присмотревшись, я заметила также лопнувшую губу и
назревающую гематому на скуле. Джеймс спешно отвернулся к комоду,
не позволяя увидеть больше.
— Почему ты не с родителями и вообще
сидишь без света? — не стал он отвечать на мой вопрос.
— С родителями? На вечере у Докери?
Да я засну прямо в тарелке между устрицами и фуа-гра, испортив
аппетит всем собравшимся. Зачем тебе деньги, Джеймс?
Он упрямо молчал, и это волновало
меня больше остального. Внутри начала медленно закипать злость. Я
подскочила и дернула брата за плечо, разворачивая к себе. Он охнул
от боли, обнаруживая, что в драке пострадало не только лицо.
— Джеймс! С кем ты подрался? И зачем
тебе деньги? — Он грубо сбросил мою руку. — Брат! — А в этом месте
я уже начала откровенно орать.
— Шер, плохо, что ты дома, — только
и сказал он.
— Да объясни, наконец!
Завязалась настоящая потасовка. Я
никогда не была слабачкой, а Джеймс мало того, что подрался, так
еще явно боялся мне навредить. Он всегда берег свою маленькую
сестренку — как хрустальную. В конце концов после пары
чувствительных ударов он крепко схватил меня за плечи своими
огромными сбитыми ручищами, не давая ударить снова. И,
проникновенно заглядывая в глаза, зашептал прямо в лицо:
— Мне нужно покинуть штат. Сейчас. И
лучше тебе не знать о причинах.
— Джимми, — из груди само собой
вырвалось его детское прозвище.
Едва ли брату понравилось быть
«Джимми» в двадцать с лишним лет, но происходило что-то из ряда
вон, что-то сложнообъяснимое и уж точно совсем неконтролируемое. И
я начала поддаваться панике, хотя, вообще-то, это не в моем
характере. Но ведь что-то случилось, что-то страшное.
Мы с Джеймсом относимся к тому
редкому типу братьев и сестер, которые обожали друг друга с самого
детства. Не разлей вода. Мне все девчонки в школе завидовали,
потому что Джеймс легко мог дать в нос даже за простое оскорбление
в мой адрес и лично забирал со всех вечеринок на своем мотоцикле. Я
— его маленькая любимая принцесса, и всегда так было. Как это он
меня одну оставит?
— Говори, — усилием воли взяла я
себя в руки. — Ты же знаешь, что можешь рассказать мне что
угодно.
