Иногда так бывает, что у тебя нет ни одного повода и основания,
чтобы приблизиться к женщине. Вообще ни одного. Вы из разных
вселенных.
Но ты не можешь просто пройти мимо неё.
Столкновение взглядов... Три секунды... И что-то в этот момент
случается. Авария! Краш! Вдребезги! Словно голову оторвало...
Перещёлкивает. Меняет тебя. Ты застываешь, вдруг чувствуя, что
принадлежишь себе гораздо меньше, чем мгновение назад. А может, и
вовсе перестаёшь принадлежать себе. Ты просто понимаешь, что она
тебе необходима, как воздух. Вся без остатка.
Глупо говорить о любви с первого взгляда. Это не она. Это что-то
другое. Неумолимое – как сжимающийся на шее парфорс. Да. Именно
так. Потому что нихрена не эйфорию ты чувствуешь в этот момент. А
болезненное удушье и мучительную тягу.
Самец внутри тебя становится в стойку! Это как основной
инстинкт. Всё твоё хищное внимание фокусируется на ней одной, не
желая довольствоваться суррогатами. Ты чувствуешь – она особенная.
Это то самое зерно, из которого потом вырастает одержимость, если
не получить эту женщину сразу.
Я – не получил. И теперь это сжигает меня. Не могу избавиться от
этой удушающей потребности видеть её, наблюдать за ней...
Всего-то – случайное столкновение. Хотя вру. Неслучайное. Я его
спровоцировал. На рефлексах, спонтанно сделав шаг наперерез ей.
Глупо. По-пацански. Машинально выбирая язык тел вместо слов.
Она влетела мне в руки. А попала под кожу, проникла в
лёгкие!
Вдох... Один взгляд в глубину её глаз...
«Извините...» Своим низким бархатным голосом достала до всех
внутренностей. И словно удавку затянула!
Шёл следом, как на аркане...
Шёл как маньяк метрах в двадцати, провожая её до дома. Ведомый
странным неконтролируемым чувством. Даже не подозревая, что скоро
буду знать все её маршруты и графики.
Двадцать метров.
Нужно было, забив на всё, идти ближе... И, может быть, тогда,
когда тот ротвейлер кинулся на неё в парке, я бы успел среагировать
до того, как он завалит и напугает до полусмерти. Благо я успел. Но
этот адреналин выжег её на моих внутренностях намертво и
окончательно.
Как жаль, что я не могу отмотать назад тот день, когда она
ворвалась внутрь меня и заняла всё место, бескомпромиссно вытеснив
остальных. Потому что тогда у меня не было повода приблизиться, но
шанс был. Шанс как минимум сказать ей о том, что она особенная для
меня.
Теперь всё гораздо сложнее...
Набираю на телефоне вопрос и разворачиваю экраном к врачу.
«Речь восстановится? Я смогу говорить?»
– Понимаете ли, Александр, рана давно зажила. Ваш речевой
аппарат физически уже в норме. Поэтому, скорее всего, это нервное
расстройство. На фоне стресса.
Нервное расстройство?
Смотрю на него с гневом. Шёл бы ты, доктор!
«Мне собака порвала горло, а Вы утверждаете, что потеря речи на
фоне нервного расстройства?!»
– На Вас напала собака, травмировала. Это могло послужить
стресс-фактором.
Снова набираю на телефоне.
«Я - кинолог. Это профтравма, к которой я психологически готов.
Какой такой стресс?»
Я же не на фронте под танки заряжённых собак отправляю!
Мне хочется проораться. Высказать ему... Я открываю рот, но
связки не напрягаются, словно их вырезали. Кроме вздоха ничего не
получается.
Врач удручённо разводит руками.
– Физиологических причин уже нет. Возможно, была травма мозга
при падении. Вам нужен невролог.
Отрицательно качаю головой.
«Я там уже был. Полгода назад. МРТ в порядке».
– Вам стоит сменить сферу деятельности. Я бы не советовал
работать с собаками дальше.
«Спасибо за совет, – набираю я. – А лечение какое-то будет?»
Опять разводит руками.
– Всё, что могли, мы уже сделали. Возможно, нужно немного
подождать...
Сколько?!
Я жду уже много месяцев!
– Сосредоточиться на упражнениях...
