– Да твою ж мать…
«Фактический результат: датапикер имеет ширину на 5 пикселей больше, чем в макете. Ожидаемый результат: датапикер соответствует размеру».
Третий раз тикет возвращался от тестировщика, и третий раз Макс был уверен в том, что всё было сделано так, как было указано в том грёбаном макете.
Приподняв очки, он протёр глаза, издав звук максимального раздражения и усталости, которые годами копились внутри и вырвались наружу только благодаря именно этой незакрытой задаче. Снова.
Макс был готов клясться кровью всех живущих на планете Земля (и за её пределами), что всё проверял много раз. В трёх браузерах. И даже на личном ноутбуке, куда, нарушая политику безопасности, выгрузил весь проект. Всё, нахрен, соответствовало макету!
Капли дождя, настукивающие по карнизу хаотичный и неровный бит, казалось, пытались донести Максу послание: «Обнови резюме, ты пришёл в мир для большего».
Макс уже думал об этом, и не раз. За первые три месяца испытательного срока он будто бы наелся этих «3 пикселя туда» и «4 пикселя сюда», а тут цвет должен быть «#aae5d3» – он это не любил. Ему больше была интересна архитектура приложения, а не этот джуновский треш, которым его заваливали каждый день.
«Привет, го созвон», – набрал сообщение Макс, удержавшись, чтобы не поставить скобочку, тестировщику, который вернул ему «баг».
Сверля взглядом цифру 250, которую выдавал инспектор компонентов страницы, Макс сделал скриншот, вставил его в чат, затем наделал ещё парочку с другими разрешениями экрана, чтобы с чувством холодного превосходства отправить их Алексею, который всё не унимался и возвращал ему задачу.
«Да, без проблем. Через 20 минут… у нас внутренний созвон», – ответил тестировщик.
«Ок», – подумал Макс, ставя большой палец вверх на его сообщение, и отправился на «перекур».
Перекуром Макс называл привычку бегать к окну каждый, без малого, час, а то и пару раз. Вот уже два года, как он бросил курить, когда дела пошли уже совсем плохо – две пачки в день не вписывались ни в какие рамки. Тогда он просто взял и бросил, пожевав пару дней жвачку-заменяйку, чтобы организм адаптировался к новым условиям, совершенно не жалея о содеянном. Только вот, как он ни старался, привычка вставать от компьютера, чтобы совершить привычный ритуал, коим была вся его зависимость, осталась и никуда не собиралась уходить – ни через неделю, ни через три месяца.
Он пробовал всё: отжиматься, качать пресс, просто ходить по комнате кругами, наматывая шаги в приложении. В результате купил пачку своих бывших сигарет и перестал придумывать новые способы заткнуть глотку орущему на него рефлексу.
Всё было просто: можно не зажигать огонь.
По спине пробежал холодок – не сквозняк. Макс не умел просто так отпускать плохие мысли и до сих пор морщился, вспоминая то, как один из лидов скинул во флудилку новость о том, как один из бэкарей крупного финтеха повесился в горящем доме, который сам поджёг, да ещё и с глумливой подписью «сгорел на работе».
– Ублюдок… – сплюнул Макс, положил сигарету на подоконник и покинул кухню, наслушавшись шелеста дождя и преисполненный отвращением.
Не глядя на сообщение от тестировщика, он открыл сайт со своим резюме.
***
– Макс, я не могу задачу закрыть, пока не будет всё по макету, – отозвался Алексей.
Макс, тускло взирающий на экран, где транслировался браузер тестера, и, чёрт возьми, датапикер был ровно на 5 пикселей меньше.
– Закрыть эту и завести баг?
– Не вариант, – мгновенно отозвался Алексей, – мы же в прод льём сразу…
– Слушай… – Макс перестал пытаться поплавить монитор взглядом, – то, что девопса не нашли, как бы, не моя проблема. Я и так всё сам собираю и вручную лью туда, и у меня всё на скринах, в общем. То скрины билда, а не dev’а. И вообще, у нас кто приоритеты определяет? Эти пять пикселей сраных блочат что-то? А вот раздел несвёрстанный, за который я взяться не могу из-за стори незакрытой, – он, да, всех блочит.
