— Алла Борисовна, вы уволены! — радостно сообщила мне начальник
отдела кадров.
Старая кошелка, смотрит на меня из-под наращеных ресниц, которые
на ее морщинистой физиономии смотрятся, как волоски на заднице
бракованной кошки сфинкса — у моей подруги такая: зрелище
душераздирающее, должна я вам сказать. Хотя там и не сфинкс даже.
Вальке просто продали за бешеные бабки бритую котейку породы
«уличная превосходная».
— И за что, позвольте спросить? — нахально поинтересовалась я,
чувствуя себя уверенно.
Ну как можно уволить человека, который ведет самый успешный
проект компании?
— По статье профессиональное несоответствие, — радостно хмыкнула
старая корова, показав мне документ. — Вас заменит более грамотный
специалист, разбирающийся в маркетинге, а не играющий в
бирюльки.
Ну конечно. Как же я не догадалась сразу?! Адке тепленькое
местечко. Этой овце, которая появилась в компании без году неделя.
Выскочка, зато племянница коммерческого. А мне, выходит, коленом
под зад?
— Значит, я это направление создала, вела его два года,
подбирала поставщиков, модельеров, проводила показы, а меня просто,
как дворовую собачонку? — недобро прищурившись, спросила я у мымры,
с превосходством на меня поглядывающей. — Развели тут кумовщину.
Думаете, я не знаю, что вы все тут спелись? Рука руку моет, да? Ну,
ничего. Я вам устрою, дойду до хозяина этой гребаной богадельни, в
которой охреневшие в край старухи правят балом, при этом его же и
накалывая! — я бесновалась, брызгая ядовитой слюной, которая едва
не шипела, попадая на столешницу, но не доставляла ни малейшего
неудобства ехидно улыбавшейся кадровичке. Судя по всему, в
искусстве плевания ядом ее мне не превзойти никогда.
— Вали давай, страдалица, — после пяти минут моего спича
выплюнула она. — Хозяину похрену, что тут происходит. Ты его тут
видела когда в последний раз? Он получает прибыль, и на этом его
интересы заканчиваются. Так что если желаешь — вперед! А теперь
иди, собирай вещи и не мешай мне работать. Тоже мне, фря
вавилонская.
Такого я стерпеть не смогла. Да ко мне на «ты» лет пять уже
никто не обращался! Ну, может, бабуля только.
Я наблюдала, как белые листы, скинутые мною, буквально сметенные
со стола наглой старухи, кружась, опускаются на покрытый зеленым
ковролином пол.
— Я вызову охрану! — взвизгнула тетка, но меня уже было не
остановить — понесло по кочкам. Я планомерно принялась громить
кабинет. — Ах ты сволочь!
Кадровичка подскочила ко мне и оттолкнула от стеклянного шкафа.
Я почувствовала, что падаю, в этот раз любимые туфли на
десятисантиметровой шпильке меня подвели. Падая, стараясь сохранить
равновесие, я схватилась за первое, что под руку подвернулось — за
кадровичкину голову. Минута, и я лежу на полу, сжимая в пальцах что
то похожее на дохлую кошку. Боже это же ее волосенки! На гадине был
парик?.. Парик! А она стоит напротив меня, красная, как помидор, и
абсолютно плешивая, как коленка. От такой картины я даже забыла о
боли в отбитой заднице и в голос заржала. До слез, умываясь
слезами.
…Короче, из здания фирмы меня выволокли под руки два охранника,
которые раньше вежливо и с почтением меня приветствовали и кроме
как по имени-отчеству не обращались. Выкинули, как отработанный
материал, и коробку с моим барахлом вдогонку швырнули.
— Ну, ничего. Умоетесь еще кровавыми слезами! — погрозила я
кулаком, отвлекшись от собирания разлетевшегося по земле имущества,
уже зная, куда пойду потом.
Ну, конечно же, к конкурентам! У меня много чего есть им
рассказать. Тем более что они давно пытались меня переманить.
— Да уж, — услышала я отвратительно визгливый голос, — вот
именно это твое — ползание на коленях по заплеванному асфальту! На!
Возьми! — сказала Ада Рощина, бросая мне под ноги, как нищенке,
пятисотрублевую купюру.
