Я бежала с работы домой с ощущением,
что за моей спиной трепещут крылья. Во время перерыва моя хорошая
приятельница и коллега с таинственным видом шепнула, что видела
Антона, покупающего колечко в ювелирном салоне.
Кругом пестрило от гирлянд, в глазах
у меня плясали радужные блики, будто с воображаемых крыльев
сыпалась волшебная пыльца.
Машина Антона стояла возле подъезда.
В окнах нашей квартиры горел свет.
Лифт дожидаться не стала – так не
терпелось попасть домой. Взлетела, почти не запыхавшись, на седьмой
этаж, распахнула дверь и рухнула. К радужным бликам добавились
почти осязаемые звездочки, а штука, о которую я запнулась,
оказалась чемоданом.
Ушиблась я довольно сильно, даже
слезы из глаз брызнули, но сбитые коленки и ушибленный лоб мигом
были забыты.
“Божечки, божечки, – трепыхалось
сердце вслед за моими заполошными счастливыми мыслями, – это не
просто предложение, это предложение и путешествие! Но почему он не
бежит меня встречать?”
Я слышала, как Антон шебуршится и
мурлычет что-то себе под нос, собралась подняться и посмотреть, как
он появился сам. Спиной, со спортивной сумкой в руке, изображая
ногами нечто похожее на лунную походку. В ушах помигивали диодами
капли наушников.
Он сделал движение бедрами вперед,
произнес звонкое “у!”, эффектно развернулся, увидел меня, отвесил
челюсть и выронил сумку.
С минуту ничего не происходило. Он
смотрел на меня, я, сидя на полу, на него. Слышно было, как звучит
музыка в его наушниках.
Я смахнула невольные слезы, ожидая
подначек в неуклюжести, а Антон выдохнул, вынял наушник и
сказал:
– Давай не надо.
– Что не надо? – не поняла я и
протянула руку, чтобы он помог мне встать, но он в этот момент
отвлекся на загудевший на журнальном столике телефон.
Встала сама. Пошла за ним. В комнате
царил беспорядок.
– Тош, а мы куда? – замирая сердцем
спросила я сосредоточенно тыкающего в монитор Антона.
– Мы? Не мы, Лиечка, я. Мы –
кончились.
– Как кончились? Что за дурацкие
шутки? А как же… кольцо?
– Кольцо! – воскликнул Антон. – Чуть
не забыл, блин.
Он полез на антресоль, в коробку,
где я хранила свои попытки научиться вязать, которые закончились на
одной кривоватой варежке. Именно из этой варежки, красной с белой
снежинкой, Тошка достал коробочку. Тоже красную.
Шутки у Антона были не всегда
понятные и тактичные и подобный розыгрыш вполне в его стиле, так
что я мигом воспряла. Ненадолго. Коробочка отправилась в другую
сумку, где уже лежал ноутбук и не слишком аккуратно топорщились
петли зарядных шнуров.
– Спасибо, что напомнила. В общем…
необходимое я собрал...
В груди мелко задрожало, но я
отчаянно не желала верить в происходящее. Два года вместе, планы,
праздничный ужин в дорогом ресторане с его родителями… завтра.
– Тош, я не понимаю. Ты в
командировку? А ужин?
– Лий, ты что несешь? – устало
вздохнул он. – Головой ударилась? Не понимаешь? Я. От тебя. Ухожу.
Все. Ужин – без тебя. – В родном голосе, проскользнуло раздражение.
– Хотел же без нервов... Какого ты пришла так рано?
– Корот… Короткий день. Я думала… Мы
же… Ты же кольцо… А я…– Ком в горле мешал говорить, я все еще не
верила, что можно вот так взять и все перечеркнуть.
Он прошел мимо, задев плечом. Мой
самый родной человек – и мимо. Мама умерла, когда я еще малышкой
была. Папа второй раз женился. Соня была хорошая, но я так и не
смогла называть ее мамой, а она обижалась, так что когда папы не
стало, мы почти перестали общаться. А теперь еще и Тошка…
Он что? Он правда сейчас уйдет?
Совсем?
Я стояла и вдохнуть боялась. Будто
от вдоха рассыплюсь.
Антон отодвинул ногой чемодан и
сумку, чтобы выход не перегораживали, и принялся надевать пальто.
Шарф навертел. Подошел. Неловко, будто чужую совсем, обнял и по
голове зачем-то погладил.
