- Рози! – маэстро Панчини ворвался в
мою гримерную без стука. – Тебе опять букет от таинственного
поклонника!
Я замерла, держа в руке пуховку,
которой собиралась припудрить нос. Нет, меня совсем не обрадовала
эта новость. Наоборот…
- Прошу сюда! – пригласил кого-то
маэстро Панчини, бурно жестикулируя. – Ставьте корзину вот здесь, у
кресла!
Рабочий сцены внес корзину с черными
розами, и в комнате сразу стало тесно. Пуховка, кружась, опустилась
на пол, но я этого даже не заметила. Все мое внимание было
приковано к великолепным цветам.
Черные розы стоили дорого, очень
дорого. И я не могла даже представить, кто в нашем городке решил
заплатить такую сумму. Конечно, розы не были черными, так назывался
сорт – «чёрный принц», а сами цветы были темно-красными,
бархатными, с синеватой тенью в глубине лепестков.
- Как благоухают! Белиссимо! –
простонал маэстро, закатывая от восторга глаза. – Сегодня ты была
великолепна, моя дорогая Рози! И видишь – не я один оценил твой
талант!
Но я не спешила упиваться успехом. Да
и смешно было считать успехом выступление на провинциальных
подмостках, где я уже три года играла графинь, герцогинь и принцесс
разных эпох и стран. Смешные наивные пьески, где мне отводилась
роль красивой куклы – какой талант можно продемонстрировать в них?
Скорее – отсутствие таланта.
Только вот черные розы…
Первый раз я получила их около месяца
назад. Это было приятно и неожиданно, но я не обнаружила визитки, и
даритель так и не объявился. Сначала я посчитала, что подарок был
случайным – мало ли какие обстоятельства заставили человека
преподнести дорогой букет актрисе, которая за все представление
только ахала, плакала и смотрела на исполнителя главной роли
восторженными глазами.
Но через неделю мне прислали еще
корзину этих чудесных цветов, и опять я не обнаружила визитки.
Цветы присылали снова и снова,
директор театра (режиссер и сценарист по совместительству) пообещал
написать пьесу специально для меня, объявив, что я, наконец,
состоялась, как актриса, а маэстро Панчини посматривал хитро, и я
прекрасно знала, о чем он думает. У каждой актрисы уже был
покровитель, а некоторые успели поменять далеко не одного
поклонника красоты и таланта, но я упорно отказывала молодым и не
очень молодым господам, желавшим познакомиться поближе. Многие
считали это не добродетелью, а высокомерием, и я не раз слышала,
как артисты злословили, рассуждая, кого же я высматриваю – графа
или князя, или другую особу королевских кровей. И вот теперь –
черные розы…
- Кто-то хочет привлечь твое
внимание, - говорил маэстро, выпроваживая рабочего, который
таращился в вырез моего пеньюара. – Черная роза означает – «вы
прекрасны и не осознаете этого». Кто-то оценил тебя по достоинству,
Рози. И этот кто-то очень богат, не упусти свой шанс!
Он вещал это с таким душевным
подъемом, словно это ему прислали розы, да не простые, а из
королевского сада. Но я не торопилась радоваться сомнительной
удаче.
Черные розы были огромными – с мою
ладонь. Капельки воды застыли на них, как жемчужинки. Глянцевые
темно-зеленые листья казались восковыми. Но вся эта красота не
радовала меня, даже пугала.
- Не вздумай отказаться, когда он
придет, - напевал мне на ухо маэстро Панчини. - Я видел твои
башмаки – подошву можно привязывать ленточкой. Как обидно – быть
такой красавицей и не иметь возможности одеваться достойно своей
красоте...
- Прекратите, - произнесла я с
трудом, потому что цветы в корзине будто гипнотизировали меня, а
соблазняющие речи маэстро вливались ядом в уши. – Я не фарфоровая
статуэтка, выставленная на продажу.
- Именно – фарфоровая. Тебя надо
беречь, полировать бархатом и заворачивать в шелк.